Общага 

Небольшое предисловие. Хочется сделать небольшое отступление.С самого начала (хотя оно для меня конечно является практически концом "Общаги"). Сейчас я с похмелья (ну вы понимаете, довольно обычное для меня состояние). Вчера бухал с Сергеем-Сатурном (чувак из Каширы) и кучей его друзей. Хорошие люди, ничего тут не скажешь. Да, ничего и не скажешь. Такие знаете ли металлистко-студенческого вида, очень распространённого в студенческой опять же среде. Но я не об этом. Я вот о чём. В последнее время меня многие просили переделать "Общагу" (эти строки, как бы вклиниваются в первоначальный вариант).Мол там я забыл упомянуть многих лиц, кого-то неправильно описал, да и вообще сюжет неправильный, а точнее - "неправдивый". Ну тут, как говорится, ответ-то лежит на поверхности - это моё, "авторское" право писать то - что хочу, о том - о чём хочу, и столько - сколько хочу. Непонятно, но почему-то это у кого-то вызывает сомнения. Ну да Бог с ними. Кто может - пусть сделает лучше, как говорится. Я ещё раз о другом. Почему-то меня не покидает ощущение какой-то незавершённости "Общаги" (как наверное, и многих авторов), постоянно что-то происходит, сама Общага меняется, а я - я просто зафиксировал какой-то определённый этап её жизни, во многом выдумав содержание, но многое и взяв из реальности. Те, кто в ней упомянут, могут это подтвердить. Так что, меня постоянно тянет что-то изменить, как-то продлить сюжет, тем более что меня многие к этому подталкивают. К сожалению, вынужден буду отказаться от этого, по крайней мере на ближайший годик - потом можно будет реально проследить какое-то развитие событий. Всё таки можно сказать, что у меня есть элементы реалити-шоу в этой повести. Но сейчас - продолжение было бы неразумно и бессмысленно. За сим заканчиваю, желаю приятного прочтения. Общага Тетерин Виктор « Не спеши занести моё имя в список просто друзей» - Високосный Год.


--------- Люди и вещи, повлиявшие на меня до и во время написания этой повести: М. Кундера, Д. Фауллз, Э. Лимонов, Г. Миллер, В. Сорокин, Ф. Селин, Ф. Достоевский, Ч. Буковский, Г. Бёлль, Г. Грасс, К. Гамсун, Д. Джойс, И. Бунин, Д. Лондон, Б. Пастернак, М. Цветаева, журналы "Ом", "Афиша", Валерий А., Александр Н., Оксана В., Александр К., Виктор Ж., Анна П., моя сестра, Москва, РГГУ, театр "Экипаж", театр Сатиры, театр "МОСТ", Театральная олимпиада, «Музей Кино», г. Саранск, г. Соликамск, радио "Ультра" и радио "Танго", «МС-Радио», Бритни Спирс, Земфира, "Ленинград", «Калинов Мост», "Кино", Интернет, пиво "Ярпиво Янтарное", «Толстяк» и т.д. ---------

Глава 1.
В окно можно смотреть долго… Но кроме машин там ничего нет. Конечно, есть дома и спешащие люди, но почему-то они теряются за автомобилями. Механизмы притягивает к себе внимание. Я не люблю смотреть в окно, тем более осенью (эта повесть начата осенью). Всё равно, там увидишь только грязь и сырость. Нет ничего нового. Лучше осмотреть комнату. Вот возле стен стоят три кровати. Имеется также стол, всегда грязный (несмотря на все достижения цивилизации в сфере моющих средств), два стула, тоже не очень чистых. В углу ещё стол, всегда заваленный бумагами. Есть шкафы, вделанные в стену. В них всегда можно найти кучу старого и не очень тряпья, рефератов, ненужных никому книжек и прочего хлама. Завершают сию картину два кресла. Ещё конечно есть масса более мелких предметов, не заслуживающих внимания, вроде электроплитки или радио. Но они действительно не заслуживают внимания. На стенах можно увидеть вещи поинтереснее. На одной висит календарь пива "Очаково" на этот год, рядом картина (естественно репродукция) какого-то художника-импрессиониста, изображающая Венецию в солнечный день, потом на листе бумаги основные японские иероглифы в количестве 32 штук, и девушка со шнуром, тянущимся из живота к телевизору -рекламный плакат какой-то компьютерной фирмы. В изголовье кровати висит вырезка из "Лимонки", из которой можно почерпнуть сведения о том, как собирать и разбирать "Тульский Токарев". На противоположной стене внимание к себе притягивает карта мира, выпущенная в Америке с сохранением всех угловых размеров. Рядом с ней висит плакат "Ты записался добровольцем?", с приклеенным внизу стикером радио " Ультра". Есть ещё и портрет Венечки Ерофеева, выдранный из какого-то журнала. В общем вот так… Тут тоже ничего интересного. Может в коридоре есть что-то примечательное? Нет, уверяю вас, там тоже нет ничего заслуживающего внимания. Ну может быть чьё-то внимание привлечёт примитивное граффити на стене. Впрочем, у нас на шестнадцатом этаже оно слишком уж примитивно. Вот на десятом куда интересней. Там хотя бы использовали баллончики. Да, правду говорил Фёдор Михайлович, что среда заедает человека. Или не Фёдор Михайлович. Впрочём, всё равно. Но я с этим человеком не согласен. У нас тут встретишь таких личностей, что никакая среда не поможет. Сегодня суббота, лекций нет. На работу тоже слава богу не надо. Пить ещё рано. В общем можно подумать. Интересно, что там делает народ. Народ это, в данный момент, Анька, Светка, Вова, Андрей, Санёк ну и ещё кое-кто. Всех сразу и не вспомнишь. Иногда, такими хмурыми утрами накатывает вдруг тоска. О-б-щ-а-г-а, что тут говорить. Вот говорят взрослые дяди и тёти : "Мы тоже когда-то жили в общежитии, но мы жили весело, дружно, не унывали…". Да, они конечно правы, но ведь времена -то изменились, да и всё изменилось. Теперь же у нас капитализм, мать его. За всё на свете надо платить. Тут поневоле волком взвоешь, если у тебя нет богатых родственников. У меня их нет и я работаю, зарабатываю немного, но на хлеб с пивом хватает. Не будешь работать, придётся есть одни бомж-пакеты (это мы так лапшу "Роллтон"в пакетиках называем). "Общага", - протянула она. Что-то сразу изменилось в её лице. Появилась смесь какого-то удивления и презрения. Хотя презрения было больше. В таких случаях девушки обычно не следят за своей мимикой. - Так ты живёшь не в Москве? - Да, я прописан в Саранске. - Понятно, а я подумала… Почему ты сразу не сказал? - Что ты подумала? Это так важно, где я прописан, - начинал свирепеть я. - Да, нет конечно… Но всё равно. - Вот именно, всё равно. Я же люблю тебя не из-за того, что ты москвичка. - Да, ты тоже мне очень нравишься, но… Ладно, звони, - сказала она таким ровным голосом, что я сразу понял - звонить не стоит. "Этого следовало ожидать", - думал я, пока ехал в метро. "Но какая-же она всё-таки сука! Впрочем, её можно понять, времена сейчас такие, расслабляться нельзя. Какая тут на хуй любовь".

Глава 2.
Вхожу в 149-ю комнату. Почти всё в сборе. "Как обычно пьют пиво", - думаю про себя. "А, Витёк - привет",- раздалась пара голосов. -Привет…пьёте как обычно, - почему-то охота рассмеяться. - Да мы не пьём, мы так… общаемся. - А о чём? - Да всё о том же, о вечных проблемах бытия. Это сказала Анечка, очень хороший человек, но с зачатками алкоголизма. Может, потому и хороший. Она культуролог, а сама из Ижевска. - Ну и что решили? - Да вот решили ещё выпить. Скинешься? - Сколько? - Да по чирику, на две сиськи. - Ну давай. Из приличия, говорю, что пить не собирался. - Так тут никто не собирался. Все почему-то только моментально захотели. Народ рассмеялся. Гонец уходит, а мы в ожидании перемещаемся курить в коридор, хотя в комнате дым уже давно стоит столбом. - Слушай. Сегодня в метро прикол был. Какие-то скины в вагоне стали пиздить китайца, а он оказался каратистом. Да к тому же накачанным. Короче, он их сам отпиздил конкретно. Это сказал Санёк-Рэппер. Рэппер - естественно кличка, одна среди многих других, так как сей товарищ слушает рэп и может отличить рэп западного побережья от восточного. Это один из тех разболтаев, которые поступают в какой-нибудь институт и вскоре, из-за своей патологической лени и хронического долбоёбства, вылетают оттуда. При этом применяются всякие ухищрения вроде академа, кучи всяких справок и тому подобной ерунды, но она помогает только протянуть время. Работая только время от времени, он ухищряется при этом быть вечно пьяным и постоянно менять подруг. Чувак родом из Владимирской области. - Да прикольно, наверно было, - лениво соглашаюсь я. Что я здесь делаю? Вопрос остаётся без ответа. Вечная непрерывность бытия и пьянок. А у тебя как дела? - спрашивает Таня. Таня (партийная кличка - Баба-Яга, сказка здесь отношения не имеет) - неплохая в сущности девчонка, но не очень всесторонне развитая. У неё было несколько любовных историй, оставивших неглубокие рубцы на сердце. Соединение героинь Акунина и Сорокина. Очень хороший и верный товарищ, но к сексу склоняться не любит. К сожалению. - У меня... всё только начинается, - отвечаю. Все опять смеются. - А когда кончится? (Это Прибалт,он же Станислав Банионис-Баргенс - это его настоящее имя, как бы в это не верилось. Он весельчак, никогда не унывающий человек, ведёт тунеядский образ жизни, как говорит одна моя знакомая). - Наверное сегодня,- отвечаю. - Ну, так я и знал, - смеется Прибалт.- Что ж так быстро-то. Так неинтересно. - Ну почему неинтересно? Хотя, может быть. Главное, чтобы пиво не кончалось. Народ снова смеется. Что же это? Неужели мне кажется или же на самом деле это когда-то уже было? Ну естественно, это уже было десять тысяч раз. Падающие самолёты и поднимающиеся подлодки. Взрывающиеся небоскрёбы и бомбёжки аулов. Всё это уже было...было. - Ну вот и Пивчанский. Наконец-то. Без него никуда,- подмигивает Санёк. - Не надоело пить-то ещё? - Неа, знаешь, водка ещё лучше, она сладенькая такая,- отшучивается Каспер (Ещё одна кличка Санька). Пьём пиво.Как обычно, в ходу дебильные шуточки-прибауточки. Появляется Борис. Борис - тот ещё типок. Панк по своей природе, он постоянно ходит в какой-то грязной одежде. Моется очень редко(очень), носки не стирает. По ходу он где-то их крадёт. Абсолютно не приспособлен к реальной жизни. В своей пока ещё короткой жизни работал только 2 раза, да и то "за компанию" Питается у друзей (впрочем ест очень мало). Абсолютной страстью жизни является кино. Боря - киноман со стажем, каждый год мечтает перевестись во ВГИК, но почему-то этого не происходит. Можно назвать ему любой фильм и он сразу скажет вам, кто его режиссёр, сценарист, кто в нём играет и т.п.. Так и видится картина: Борис в очках, сдвинутых на нос, в клубах дыма от сигарет, которые он курит непрерывно, сидит перед телевизором и записывает титры нового фильма в свою тетрадку. Иногда он записывает титры старого фильма. Этих тетрадочек со временем накопилось очень много, целая стопка. В общем, тот ещё типаж, этакий оригинальный кубанский парень. - Борян, что сегодня по телику? - Ничего нет, хуйня одна (ответ, впрочем невозможный для тех, кто знает Борьку). - Ну ладно, падай, мы тут пиво пьём. Невыразимая лёгкость бытия:). Где-то это уже было. Помню, однажды ночью, я проснулся от чего-то и, так как не мог заснуть, подошёл к окну. Во дворе было темно. Я живу на 6-м этаже. В обшем, на улице было темно и мне показалось, что собаки рвут какую-то кошку (или может быть кота?) на части. Я мог конечно выбежать, помешать им, вырвать у них то, что осталось от кошки. Но это было бессмысленно. Тем не менее, я сделал это. Потому что это был мой кот. Он убежал в этот день вечером из квартиры. Мы долго его искали, но найти не могли. Естественно, собаки убежали при моём появлении вместе с добычей. Потом я долго искал их по дворам. Тушку кота нашли только утром ребята из моего двора. Она так и валялась там, на песке, где его грызли собаки. И никто, никто не знал, что я выходил ночью спасать своего кота. Что он искал на улице? Не знаю, не помню, не хочу помнить. Длинная кишка поезда метро заползает в тоннель, как дорожка джанка в нос наркомана. Все пассажиры не более, чем крупицы счастья, стоящего дороже чем жизнь. Иногда мне кажется, что я сойду или уже сошёл с ума. Всё бессмысленно. "Рассветы, закаты. Куда я, куда ты" раздаётся в моей голове. Я думаю, что Земфира права. Она поёт о моей жизни. Для меня по крайней мере.

Глава 3.
Пиво кончается. Сегодня обходимся без скандалов. В принципе так всегда было и раньше, но в последнее время что-то атмосфера в общении стала слишком электрической. Наверное, как у Лимонова, группа пережила свои 7 лет. Надо ехать в универ. Сегодня суббота, поэтому едем вместе с DJ-ем. Ди-джей - это мой друг по имени Илья (прозвище в честь DJ Ильи с почившей в бозе "Станции 2000"), он сейчас учится в аспирантуре и работает программистом в одной крутой компании, связанной с МТС. 500 в месяц+соц. пакет. Долларов ессно. Он неплохой парень, всегда может одолжить (если у него у самого есть деньги), но что-то прижимистое в нём проскальзывает. Впрочем это почти не замечаешь. Он из Саратова, и достойно представляет свой город. Вообще это довольно замечательный человек, с большим почтением относящийся к девушкам, вот только они к нему не очень. Его это напрягает, но как истинный Водолей он на это "сливает". Идём вместе к метро. Мы живём на "Ак. Янгеля", то есть в самой жопе, но это лучше чем в Бутово. И до метро 50 шагов. Раньше было 500. Небо над нами цвета "детской неожиданности" с примесью собачьего кала, из него валится мокрые хлопья городского снега. Снег тает, и оставляет разноцветные разводы на куртке. - Вот, - говорю, - снег-то разноцветный оказывается. -Ладно, Витёк, хватит прикалываться, это у тебя в глазах от пьянства разноцветным всё кажется. Вот вам образчик его юмора. Но и к такому привыкаешь. У меня у самого бывает похуже. Около метро продают всяческие газеты и журналы. Мгновенное колебание - купить что-нибудь или нет, но приходится выбрать - нет. Проблема денег для студента самая важная. Важнее может быть только проблема жилья. Едем в вагоне. Вокруг обрыдлые кислые рожи обывателей. Как я их всех ненавижу, иногда просто хочется всех перестрелять. Встать и перестрелять. Думаю, то же самое они думают обо мне и об окружающих. У меня постоянная депрессия, постоянная как вращение Земли вокруг Солнца. Мы общаемся и пьём пиво. -Ну что, Илюх? Как жисть-то? Вопрос, не подразумевающий правильного ответа. -Да дерьмо какое-то, не селят в общагу. А так ничего. - Квартиру-то не хочешь снять? - Бля, Витёк, ты затрахал уже этим вопросом. Я ж тебе 100 раз объяснял - собираюсь. Он прав, я действительно часто переспрашиваю об одном и том же. Пьянство и гены папы и мамы делают своё дело Хотя гены должны быть хорошими, ведь папа-преподаватель философии, а мама-юрист. Видно, это я не уродился. -Извини, извини, последний раз спрашиваю. Слушай, тут есть маза сходить на халяву в кино. Какое-то радио презент объявило, так что лафа полная. -О, клёво. Мона сходить, если дел не будет. А то должны подкинуть халтуру одну гринов на 50. Форма или содержание. Структура или хаос. Выходит, что лучше структурированная форма. Хочется определённости. Хотя с другой стороны, молодость проходит за чтением Джойса, Лимонова, Бёлля. Глупо и бездарно. Пьёшь, употребляешь марихуану, живёшь в переполненной комнате, жаловаться можно только на своё безволие. У многих условия хуже. -А что за маза? -Да, так написать одну заставку для сайта. - Вау, клёво. Чё за сайт-то? - Да, какая-то промышленная компания. Хорошие программисты всегда нужны. В вагон заходит бабуля и беспомощно оглядывается, ища свободное место. Места естественно нет. Думаю: «Ну уж дудки, уступать не буду, сегодня я устал. От пива». DJ её старательно не замечает. -Илюх, как с бабами-то? -Всё нормально, а у тебя. -У меня-нет. А что - ебёшь кого-нибудь? -Блин, Витёк, ну что за выражения. Мы просто общаемся. Знаю, как он "просто общается". Хотя всё может быть. Вспоминаю, тёмную комнату, глаза, смотрящие на меня. У меня не "встал", возможно из-за безумного количества пива. Упрёков не было, по крайней мере прямых. В душе, конечно ей было смешно. Да и выглядело это глупо. Жалко потраченных денег. Возможно, из-за этого у меня появился комплекс, какая-то робость, при первом контакте. Дальше всё нормально. Не знаю почему. Не знаю. -Ну как общаетесь-то? Что, всё кино и выставки, пиво в барах за 30 рублей? - Витёк, это не твоё дело. Замкнулся. Обиделся. Непонятно, что тут такого. Хотя чужая душа потёмки. У него скорее всего свой комплекс. К тому же - Водолей. Так легче всего. Детские проблемы. -Эх, Илюха, копишь, копишь, да чёрта и купишь. Это Достоевский, "Записки из Мёртвого Дома". Читал летом, понравилось. Что-то есть глубинное в его описаниях. Что поделаешь - Луна русской прозы. Вот Лимонов -так это просто комета. Он не заглядывает глубоко, всё на ладони, "свой-чужой". И это правильно, в его ситуации. Нужно промелькнуть по небу, зажечь других. Только вот зачем. Энергетический вампир? Нет, скорее просто придурок. Или фанатик. Хотя какая разница. Подъезжаем к "Полянке". Как всегда - "Подлянка". Жизнь в общаге вовсе не плоха в своей основе. Иногда бывают романтические моменты и даже минуты. Проснёшься утром и смотришь в окно. Вспоминаешь, что ты сделал за день и думаешь: вот та девка так смотрела на тебя, а ты! А мне насрать. Самозащита. Вот и "Боровицкая". Выходим. Почему-то сегодня я какой-то раздражительный, может магнитная буря сегодня? Толпы народа, так раздражающие обычно, сегодня просто невыносимы. Чувствую себя агарофобом. Каждый из этих жующих, потных, мерзких людей готов тебя убить, избить и т.д. Заплати только побольше. А ведь на вид все такие добрые. Кажется, опять начинается фобия. У меня в голове червяки, и с каждым днём они становятся всё жирнее. -Витёк, о чем задумался? - Да так, ерунда всякая в голову лезет. -Давай, я в банкомат, потом пива пить. Только где? -Давай в пельменной, там тепло. Кто не знает-есть такое заведение на Никольской, с абсолютно низкими ценами на пельмени и чебуреки, что привлекает туда кучу разношерстного народа, от гос. чиновников многочисленных учреждений этого квартала до окрестных бомжей. Зимой мы там пьём пиво и другие горячительные напитки. Денег оказалось немного. Про себя молчу, так как их у меня никогда не бывает много. Берём пиво и становимся у окна (стульев в забегаловке нет). - Слышал, что Чуваш вчера выкинул? (Чуваш - личность легендарная, молодой человек 27 лет, родом как понятно по наименованию - из Чувашии, принципиально нигде не работает, потому как - "учится в университете". С ним связана просто куча всяких фишек и приколов. Идеей фикс для него является стремление найти себе сексуального партнёра (естественно женского пола), с целью осуществления которой он пристаёт ко всем встречным девушкам, женщинам и девочкам. Теперь пристаёт меньше, видно не осталось в Москве неохваченного контингента. Основные черты характера - патологическая жадность и себялюбие. Питается салом, присылаемым с Родины, и чёрным хлебом. Интеллект развит средне (для Чувашии). -Что он мог нового придумать? - К его соседу пришла подруга, а Чуваш ущипнул её за задницу и сказал, что у неё клёвые фляги. - Да он в своём репертуаре. Придурок. Фауллз. Абсолютная свобода и абсолютная власть. Человек посередине. Не делай другому... Вся жизнь - как испытание, сможешь ты или не сможешь. Если не сможешь - то ты выиграл. Главное в человеке - его любовь - к себе, другим или чему угодно. Инстинкты спасут нас. Игра в бога не удаётся. Глава 4. За окном проходят люди. Думаю о ней. Никогда, никогда уже она не узнает, что я её любил. Как-то горько становится. А люди за окном всё идут-идут... -Вот, бывало, придёт он, и мнётся в сенях. А чего мнётся? Да, и сам наверное не знает. И говорит. "Я таперича мимо опять проходил, дай, думаю, к вам припожалую, навещу вас." -Очень рада, - отвечаю. -Что новенького слыхать? -Ой, да и шо можно услыхать-то? на свете-то белом одно зло да несправедливасть творятся. Вот сегодня, слышь, самолёт упал. Снова, стало быть. По радио, сказали. С утра-то. -Они нынче часто падают. -Да, часто, упаси нас Бог. И стоит, молчит. Думает, значит. - А я вот, как подумаю, о всех тех малых, что бедней нас живут... Так ведь горько становится. -Али мы богатые что-ли? Нашёл над чем жалиться! Нас-то не жалеють, дерьмократы. - Да, так оно конечно правильно, да ишо... Всё ж таки и жалко иногда...над всеми-то. Уж чтой-то и не услышишь, и не увидишь. По телевизеру. Непонятно, и зачем он это. Сказал бы уж... Пришёл зачем, значит. - Ну ладно, пойду я. Дела нужно делать. Вы уж извините, если что.. Я так только, по знакомству заглянул. -Да будет вам извиняться-то. Свои же люди, в одной деревне как-никак проживаем. - Ну я зайду... как-нибудь? Можно? - Ой, ну конечно можно, что ж вы спрашиваете. Заходите в любое время. Ушёл... Что надо-то было? Хотел бы трахнуть - сказал. Может он меня любит:)). Смешно, право Господи. - Что молчишь-то? (Это Илья спросил). -Да вот задумался чего-то. -Тебе это вредно. -Сам дурак. Смешно. Может правда вредно? Ещё придумаю что-нибудь нехорошее. В пельменную вваливается Машинхед. С ним Жабушка с подружкой. По порядку: Машинхед, довольно известная в определённых кругах личность, вечно молодой и вечно пьяный. Лицом напоминает печёное яблоко, телом похож на Карлсона. Говорят, что он похож на солиста группы Mashinhead, не знаю, никогда не видел солиста группы Mashinhead. Папа - крупная милицейская шишка, а сынок вот подкачал. Постояно, как уже говорилось, пьян, к тому же частенько становится жертвой своих гормонов. Пацан в принципе неплохой, любит порассуждать на тему Чечни и "своих" боевых подвигов в ней, чем веселит окружающую его компанию. Он с Миусс (то-есть с главного здания Института). Жабушка с подружкой - тоже известные девушки. На самом деле - это Оксана и Наташа. Не буду о них распространяться, так как и сейчас с ними общаюсь( кстати, назвал так их не я, а старый поклонник). Скажу только, что они очень, очень милые в общении девушки, всегда придут на помощь одинокому человеку ( в любом смысле слова "помощь"). Девушки без ненужных комплексов. - О какие люди?! Неподдельное веселье, на самом деле неподдельное. М. уже "под градусом". - Что отмечаем? -Несдачу экзамена. - Повод солидный. Вы где? - Около Карла Маркса. Идём к Карлу Марксу. Этот памятник напротив Большого Театра. Там тусуются шлюхи и студенты ИАИ. Иногда бывают и другие персонажи. -Давайте делать добро, люди!!! - хочется крикнуть мне иногда. Потом думается: а зачем? Кому это надо? Ты просто попусту потеряешь время. Никто этого не оценит. -Ну как это не оценит? Ещё как оценит! Да и зачем тут оценки! ты повысишь сумму добра в этом мире. Кому-то станет хорошо и тепло. Давай пиши статьи, рассказы о добре (ну и делай его конечно). -Да писать конечно легче. А вот делать? Смотришь на людей (тех, что меня окружают) и думаешь: да ребята, вам уже ничего не поможет. И не рыпайтесь. Пройдёт 50-60 лет, вы сдохнете и никто, кроме ваших грёбаных внуков(если они у вас будут) не будет вспоминать о вас. Да и то очень редко. Зачем жить-то? Не для добра же :) - Всё пройдёт, ничего не останется. А кто-нибудь тебе спасибо скажет. Ты не услышишь. А всё равно человеку приятно будет. Скажет: "Спасибо тебе, Виктор Владимирович, что ты был. Спасибо, что сделал что-то ". Бред какой-то. Бухаем портвейн. Напротив шлюхи. Сразу же думаю о сексе. Сейчас для меня это первостепенный вопрос. Прошлая моя подруга оказалась сучкой, кинула меня. Которая сейчас - не даёт. Как говорится: "любовь приходит и уходит". Приходится пить. -Народ, скоро ж Новый Год! -Ну и что? - Давайте выпьем за него! -Давай. Пьём за Новый Год. Тоска несусветная. Говорят: у современного человека куча возможностей для развлечений. У нас же только выпивка и травка. Ничего нового человечество не придумало. Как говорят куртуазные маньеристы: слишком много нежности для твоей промежности. Вдруг Машинхед оживляется. -Прикинь, вчера покупаю НГ, а там Данил Евстигнеев, написал про твою "Общагу" статью, да так её обосрал, да и нас всех заодно. Надо ему морду набить. - А кто это? - Сосед Лавбоя и Диггера. - Аааа, пусть его. Пиар - он чем грязнее, чем эффективней. Даже в литературе. -Что-то не вставляет. -Сейчас вставит. Это значит - идём за водкой. Девушки куда-то растворились. Нужно было взять других -пообщительней. Столкновение поездов. Вспышки света. Обрушающиеся дома. Мир в Аквилоне. Страшный красный хозяин в Америке. И - Акунин в магазине. Моя статья в журнале (как нескромно-то). Всё это было в этом году. Что же будет в следующем? В России подъём экономики. "Свободу Юрию Деточкину!"- в смысле Эдурду Лимонову. Связь нацболов и просто нацев прослеживается всё яснее. Объединимся перед лицом путинской диктатуры. Машинхед начинает блевать. В сторону шлюх и маячещего за ними мента. К нам подбегает старушка, подобрать бутылки. Такие старушки в переходе на Лубянке продают наркотики. Сегодня всё заканчивается как обычно. -Ну что, Димон, пойдём мы. Что-то ты перепил сегодня. -Ничего, врагу не сдаётся наш гордый "Варяг" - и смех, больше похожий на кашель больного астмой. Глава 5. Иногда едешь в метро и в голову начинает лезть всякая параша. Например, начинает хотеться стать известным. Или богатым. Или всем этим вместе. А что, было бы неплохо? Потом оглядываешь себя и думаешь: "Нет, брат, со свиным рылом в Калашный ряд? Точнее, в Охотный. Шуутишь". Потом всё проходит. Ты спишь. Сон. Мы едем на машине. Я, какая-то девушка (довольно красивая, как обычно бывает во сне), Вова, Панк и Витёк. Вова (он же Бивис, Санитар), он тоже себе на уме. Брянский парень, прирождённый мошенник и Дон Жуан (скорее Дон Хуан), взгляды имеет националистические (но в присутствии кавказцев и других генетически грязных, но не смотря на это физически сильных людей старается их не афишировать). Может обмануть кого угодно, лишь бы ему была от этого выгода, то есть похож в этом отношении на столь ненавистный ему еврейский народ, что довольно забавно. Панк соответствует своему имени. На этом в принципе можно закончить. Рожа пропитого алкоголика, и соответствующее поведение составляют его образ. Комната в Общаге напоминает причудливое соединение притона наркомана и штаба политической партии с надписями по стенам типа "Жид-пидорас, теперь трепещи, русские люди куйте мечи". Он играет в какой-то панковской группе, кажется, она называется "Пизда", только по-английски. Так же его называют Кислым (фамилия созвучна). Рождён, чтобы устраивать брутал и нарушение общественного спокойствия. Отметился уже на этой ниве в Питере, и у себя в Курской области. Третий товарищ, Витёк, довольно уравновешенная натура. Вованцем был прозван Пломбиром (непонятно почему, но похоже). Истинно русская внешность сочетается с былинной силой и русской же тягой к алкоголю. Он учится у нас в Институте, работал во многих местах, торговал планом, книгами, делал другие полезные дела. Всё это помешало ему плодотворно учиться, он вылетел из Института, но сейчас он снова в наших доблестных рядах. В общем, компания весёлая. Куда едем непонятно, похоже никого это и не интересует. Вова травит какие-то анекдоты, Панк тоже что-то прогоняет, при этом рука его недвусмысленно лежит на колене девушки. Я смотрю в окно. Там пролетают телеграфные столбы. Вдали зелёные луга, синее небо над головой омрачено кое-где белыми пятнышками облачков. Ярко светит солнце, так что уже начало припекать голову, и от раскалённой машины пышет жаром. С правой стороны, где сижу я, вдоль дороги пасутся коровы, силуэты которых, медленно жуя, быстро уносятся, отставая от нашей машины, чтобы через несколько десятков метров смениться новыми парнокопытными. Картина, в целом, довольно идиллическая, мерно жужжат пчёлы, мухи, над дорогой стоит марево, спокойствию ничто не угрожает. Как всегда, проснувшись и вспоминая этот сон, я не мог запомнить отдельные моменты, но главное, ГЛАВНОЕ, я помню. Сейчас, по прошествии ненужных минут и месяцев, с накоплением ненужного опыта и никчёмных впечатлений, я уже понимаю, может быть слишком поздно, что то, что я видел, было каким-то...ну не знаю, каким-то предвестником, каким-то предупреждением что-ли для меня. В тот момент мне это просто снилось. Всё время этой поездки, у меня не возникло и тени мысли о том, куда мы едем. Как часто во сне мы думаем рационально ? На это, мне кажется, способны только политики, и другие бессердечные, жестокие люди. Мы приехали и выходим из машины. Откуда-то у нас возникает стол, стулья, вино, сыр, какие-то фрукты, в общем, мы решили интеллигентно посидеть "на пейзаже". Оглядываюсь по сторонам: вокруг какое-то море зелёной биомассы, трава, покрыта кое-где весёлыми цветками жёлтых одуванчиков, только вдали, далеко-далеко на горизонте синеет лес. Я оглядываюсь назад - и не вижу машины, точно так же как и дороги. Мне, несмотря на то, что всё это происходит во сне, всё же кажется несколько странным это обстоятельство. В это время Панк отошёл отливать, Вова болтает с Витьком о чём-то летнем, ни к чему не обязывающем. Только тут я обращаю внимание на девушку, которая накрывает на стол. Она довольно высока, выше меня, с хорошей фигурой, стройная. Одета в белое платье, с рисунком в виде мелких цветочков. "Как это хорошо - цветочки на фоне цветочков окружаюшей природы", - думаю я по-городскому. Лицо с правильными чертами, каштановые волосы, ямочки на щёках, нос с горбинкой, но всё-таки чем-то похож на нос греческих весталок, как я их себе представляю. Да, и вообще, вся она похожа на этакую древнегреческую богиню, загорелая, длинные ноги, проворные движения, лицо, постоянно скрывающее в себе тайную полуулыбку загадочного происхождения. Я стою, любуясь ею. В это время сзади подходит Панк, по-хозяйски запуская ей руку между ног, говорит, смеясь: "Вот здесь ты уже вспотела". Я отворачиваюсь, девушка задорно смеётся. Думаю: "Хороша, Маша, да не наша", после этого говорю - "Маш, как тебе это место?", имея в виду, конечно, окружающую нас природу, а не то место, куда Панк запустил свои грязные ручонки. - Я не Маша, я Елена, - звенит в ответ рассерженный голос. - Место ничего, симпатичное. С удивлением гляжу на рассерженное, такое хорошенькое лицо. - Извини. Не хотел обидеть. - Говорю это, заглядывая в глаза, там бездонная пропасть, в которой можно, и так хочется утонуть, но что-то мешает, на дне что-то блестит, не пускает к себе, говорит, точнее намекает: "Не сейчас, потом, скоро". Садимся за стол. Стол чёрен, поцарапан, выглядит, так как будто, давно, и непонятно почему, был зверски искорябан, изрезан тупым, но достаточно неровным предметом, вроде разбитого стекла. Стоят полные бокалы красного вина, нарезан сыр, мы ждём, кто-то должен сказать тост. Поднимается рука, проследив за ней, я обнаруживаю, что она принадлежит Вове, он открывает рот. Всё как-то замедленно. - Все знают, что мы сегодня отмечаем. Слежу за выражением лица девушки. Оно какое-то умиротворённое, но в то же время что-то хищное, нездоровое сквозит в нём, эти глаза, прикрывают что-то нехорошее, опасное для меня... или мне так кажется. -Предлагаю выпить за это… и сейчас. Только до дна. Пью, вино заливает мне горло, но что-то не так, его всё больше и больше, оно льётся мне за шиворот, заливается в уши, в глаза, мне кажется, что вино льётся с неба огромным кровавым потоком, бесконечным, переливающимся на солнце, он заливает всё вокруг, эту зелёную траву, этих коров, само это солнце. Я уже ничего не соображаю, чувствую, что задыхаюсь, захлёбываюсь, ослеплённый кровавой пеленой, доносится колокольный звон, он всё громче, громче, пока не превращается в набат. Вдруг я просыпаюсь, я в вагоне, станция "Алтуфьево", конечная. Глава 6. Выше, я замечал, что в Общаге жить довольно невесело. Сейчас скажу: весело, но это не отменяет некоторых трудностей. Ведь Общага - это вечные приколы, множество девушек и ещё три килограмма полезного мяса (впрочем, про мясо-это я зря). При этом общаги бывают разные. Лучше всего конечно у профильных, элитных ВУЗов. В театральных ВУЗах неплохие. В МГУ средние (наша Общага тоже не выделяется ни в какую сторону). У физиков и педагогов - отстойные. Многое конечно зависит от самого человека, можно жить кучеряво, можно - коряво. Я был в общаге ММА им. Сеченова, так это вообще ужас божий. Здание построено до революции (выглядит, так как будто оно было построено ещё до Отечественной Войны 1812 года), всё течёт, сломано и не работает. В коридорах сидят негры и курят ганджу. Не знаю, как насчёт РУДНа, но там, по-моему, должно быть получше. В МГУ в ДСВ (на проспекте Вернадского), довольно прилично, дом высокий. Хорошо, знаете ли, поплёвывать на всех с высоты 21-го этажа. Сидишь с философами, пьёшь вино из пиалы и в голову лезут всякие философские мысли типа: "Я, мол, ничего не знаю. А кто знает-то? Все век учатся, а все и помирают, дураки". Философы, они вообще, не от мира сего. А я милого узнаю по бородке. У философов она есть. Даже у моего папы (тоже философа), она осталась со студенческих времён. Борода, она ведь - что? Она символ вольнодумия (в те ещё времена!). Если у тебя есть борода - ты уже не от мира сего, ты в компании с Сократом (опять он!), Марксом (and Энгельсом), Лениным, Шекспиром, да и вообще со всей лучшей частью мира. Это я рассуждаю, как безбородый. А может, они нам завидуют. Это же морока какая -бороду содержать. Она же, борода нежная очень. Но я отвлёкся. В ДАСе МГУ вообще особая атмосфера. В МГУ она вообще особая, а в ДАСе совем уж какая-то особая. Это свой, замкнутый мир со своими законами. Впрочем, законы делает тот, кто их нарушает. На разных этажах живут разные факультеты, между двумя корпусами - проход, недавно долго закрытый. Я приезжал в ДАС смотреть фильмы (там есть свой видеозал по "студенческим" ценам). Запихнёшься в зал, сидишь, пьёшь пиво и смотришь фильмы. Очень интересные, кстати, попадаются. Потом выйдешь в коридор и кого, только не встретишь по пути. То девушка идёт с видом явной ботанки, учится где-нибудь в биофаке в аспирантуре, спит и думает о своих мухах-дрозофилах или о том, где бы найти такого дурака, который бы стал её трахать. Хотя и таких личностей вполне хватает. А вот, парень с бегающим взглядом - не иначе химик какой-нибудь, готовит у себя в комнате всякую отраву наркотическую, потом продаёт знакомым. Уже купил себе муз. центр, но на снятие квартиры денег пока не хватает. Спит и дрожит во сне - нервы-то от такой жизни дерьмовенькие стали. Вот идёт девушка, красотка с ногами от ушей, отпад просто - наверно встречалась сегодня с каким-нибудь богатым парнем, которого подцепила в ночном клубе. Сейчас вот вернулась в общагу и думает: "Как меня всё это бесит, общага эта, серость. Ну ничего, моё время ещё настанет. Я же не какая-то убогая". Вообще, эта позиция "моё время ещё настанет" веселит меня до невозможности - выбиваются единицы, остальные сосут, причём всю жизнь. Если ты не семи пядей во лбу, если нет хороших знакомых - у тебя один путь, домой, к родному очагу. После армии ессно (для парней). Работать за 1000 рублей, и раз в 7 лет голосовать за нового путина. Перспектива впечатляет, не правда ли? Навстречу новая девица. Эта - скромница, наверно учится где-нибудь на историческом, слушает "Максимум" и "Радио 7 -на семи холмах", ходит в "Иллюзион", пьёт пиво с друзьями, иногда ругается с подружками. Работает где-нибудь промоутером, или секретарём. Люблю таких - без особых претензий, рубит и рубит одну колею. Влюбляется крепко и по-настоящему. Понимает свои возможности и трезво их оценивывает. Таких и называют настоящими студентками. Впрочем, сейчас такое поведение несколько старомодно. Это тоже очаровывает. От данного образца взгляд отвести мне получается с трудом. Слишком уж хороша, курва. Да, так скромненько улыбается. Не поймешь, что у неё на уме. Иногда попадаются вообще редкие персонажи, так называемые "вечные студенты". Это не нелегалы, проживающие у друзей, и не дяденьки за 30, похожие на маньяков, которые постоянно жарят что-то на общей кухне. "Вечные" - это студенты, патологически где-то числящиеся, но занятий не посещающие. Смысл их жизни в отдыхе от жизни. С ними можно поговорить на любую тему, так как кочуя с факультета на факультет, а то и из ВУЗа в ВУЗ, они успевают нахвататься отрывочных сведений о своих предполагаемых специальностях. "Вечные" постоянно в хорошем духе (если не случилось что-то совсем ИЗ РЯДА ВОН), они "добры, веселы". Выглядит такой студент так, как будто он родился в данной конкретной общаге. Они на самом деле просто рождены, чтобы жить в общаге. Их это нисколько не парит, им даже это нравится. Таких нужно расселять по комнатам, чтобы они несли эмоциональную разгрузку уставшим "не вечным" студентам. Достигая возраста 25-27 лет, такой человек оглядывается вокруг и обнаруживает себя, числящемся на первом-втором курсе, без дома, постоянной работы. Без всего. Тут к нему начинают приходить кое-какие грустные мысли. Оставим его в этот момент. Этот список можно продолжать довольно долго, можно включить и "деловых" студентов, и "среднестатистических" студентов, и настоящих нелегалов (кавказцев, китайцев), которых полно в любой общаге и другие категории. Градаций много. Иногда даже бывают "крутые" студенты, которых по какой-нибудь причине больше прёт жить в общежитии, чем, допустим, снимать квартиру. Все они меня интересуют в намного меньшей степени, так как они слишком включены во внешний мир, их природа подчинена ему. Мне же более интересен Человек, индивидуум, пусть даже это не выражено внешне, но внутренняя независимость, своеобразие - вот, что мне интересно, вот, что важней всего в любом человеке, а в Общаге это выходит на поверхность. Когда живёшь среди множества людей, одинакового возраста без давления извне (как в армии), которые (чтобы там не говорилось) всё же учатся, повышают свой, так сказать IQ, всё в тебе становится явным и видимым. Идёт становление твоей личности, и процесс этот - удивительно интересен. Жалко даже в какие-то моменты тех, кто не жил в Общаге, право слово.

Глава 7.
Воскресенье. Да, правду говорят, что писателем становится тот, кто не может жить собственной жизнью. А кто может - тот погибает. Мы сидим у Светки в комнате 150. Светка - довольно интересная девушка, мне почему-то напоминает блоковскую Даму, может быть какой-то своей возвышенностью, хотя по её формам этого не скажешь. Человек она духовно развитый, Шопенгауэра наверняка читала (что мне импонирует - ценит куртуазных маньеристов), но пассивна по жизни. Целыми днями сидит у себя в комнате, правильно рассудив, что в Институте делать в принципе нечего, сердечный друг приходит, успевая, конечно, изменить столь пассивной особе с более прыткими созданиями - в общем на жизнь не жалуется. Происхождение с Дальнего Востока несомненно наложило отпечаток на её характер, в виде независимости от родного пепелища (какая уж тут может быть связь за 2 тысячи километров - чай не в Америке живём). Но хватит о ней. Как говорил Пушкин: "Ближе к телу". Сидение в этой комнате - презанятное занятие, да простят меня за преднамеренную тавтологию, но это так. Споры ни о чём, тем более если они подкреплены алкоголем, иногда приводят к интересным выводам вполне глобального характера. Придерживаясь того мнения, что в жизни главной штукой является любовь, главным мерилом - деньги, я бывало, многажды убеждался в том, что жизнь - она такая, как её видят другие из своего отдельного окна Общаги. Вот только жизнь. Вне всё сводится к одному безрадостному знаменателю. -Анька, так скажи Денис трахал тебя? -Да не трахал он меня! -Нет, трахал, мне Сергей сказал. -Врёт он всё, и вообще это не твоё дело. В это время начинает играть "Ленинград". -ООО, моя любимая! - Понижая голос, - Злая пуля, дай мне волю. И, все вместе - Мы - фанаты Сепультуры! -Знаешь, в чём твоя проблемы - ты дурак. И все вместе: -Даа, сама ты дуура!!! Впрочем, обо всём этом уже понаписано - порассказано, все всё знают. В крайнем случае, любой желающий (если таковой найдётся) может прочитать на моём сайте piston.narod.ru гостевую, где почти все личности, упомянутые в "Общаге" успели отметиться. Там вся их психология во всём величии низости и раскрыта. Эх, Общага, как же ты меня заломала, все соки из меня высосала. Слово за слово меж тем перепалка перерастает в драку. Таня хватает одной рукой Аньку за волосы, другой начинает её душить. Все поначалу лениво наблюдают за этим действом, потом Санёк подрывается их разнимать. -Ну, бабы, вы что - совсем все с ума посходили! -Отвянь, Санёк, мы пьяные. -Нет, хватит, задушите так друг друга. В итоге, через 10 минут, получив психологическую разгрузку, все продолжают пить, благо, что Боря принёс новый флакон водяры. Санёк продолжает строить глазки Оксане, Боря что-то втирает Светке, наверняка о кино. Мне что-то становится грустно. По радио играют "Яды" Мультфильмов (или как их там). Через полчаса появляется Вова, все кукушки сразу оживляются, но сегодня он выбирает Лену, с которой они уходят. Ещё через полчаса туса доходит до той кондиции, когда тех, кто ещё не вырубился, начинает тянуть на всякие приколы. Заводит пластинку по игле сегодня Борис. -Давайте посмотрим, что там Вова сейчас делает. -Ну, понятно, что. -Вот и приколёмся. Заодно кайф испортим. Кайф портить приятно, поэтому дружно поднимаемся и идём к комнате Вовы. Осторожно приоткрыв дверь в блок, приоткрываем вторую и смотрим на происходящее в комнате. Картина конечно неприглядна: Вова, в семейных трусах, валяется поверх девушки Лены и пялит её с ожесточённостью только что освободившегося заключённого. Девушка нас не замечает, так как закатила глаза к потолку. Вокруг живописно разбросаны носки, лифчики и другие предметы нижнего и верхнего белья. Взрыв общего хохота прекращает этот процесс, сменяемый воплем возмущённого Владимира и криком опозоренной девушки. Все срочно ретируются, давясь от хохота, некоторые при этом падают на бегу от избытка алкоголя в организме.

Глава 8.
Мы едем в метро. Время -пол-первого ночи. До этого мы тусовались в 118 комнате. Там живут Банионас-Барганс, Тарлыга и Еврей. Еврей - в трёшке. Это такое махровое существо, как говорится страшный сон Баркашова. Замашки, у него... сами понимаете, еврейские. Он из Глазова, города республики Удмуртии. Папа у него - какой-то режиссёр. В общем, товарищ как обычно необычный. Маленькое вертлявое существо, вечно готовое обмануть, доебаться до девушки, провернуть какую-нибудь махинацию. В общем он представитель довольно распространнёного типа людей - " хомо ебатус-наебатус":). Послужной список у него довольно большой: там и жизнь в кибуцу в славной республике Израиль, и работа в Тель-Авиве в каком-то отеле, и поездки по различным европейским странам, вписки в различные конспиративные блок-хаты. В общем, жил он довольно насыщенно и весело. В Москве в основном участвует в различных пьянках на флэтах или тусит по всяким еврейским праздникам, где есть халявный хавчик или бухло. Сейчас Еврей зависает где-то в Германии, напрягая бюргеров своим природным юмором и не менее природными наклонностями. Соседом Еврея является Коля, представитель вымирающего (а может и очень даже не вымирающего якутского народа). Это тоже определённый типаж, должно быть давно изученный славной наукой социологией. Этот индивидуум известен своим изречением о том, что мол английский язык ему трудно учить потому, что приходится переводить слова и выражения из него сначала на русский, а потом на якутский (в голове естественно), так как думает-то он по-якутски:). В общем, трудно будет товарищу. Женёк. Он другая личность. Это такая глыба, матёрый человечище, как говорил Ленин. Чувак учится на соц.факе в Институте на Марка Блока, пишет стихи и прозу, живёт и помогает жить другим. Вижу перед собой: Женёк (внешне похожий на Юрия Антонова) в своих круглых очках, читает нотации о вреде пьянства, потом выпивает, декламирует какие-нибудь модные стихи "Ленинграда", потом говорит "Идите, вы все на хуй", машет рукой и идёт, удаляясь по коридору. Всё удаляясь... Говорят, что у него есть интересные "творения", не знаю, не читал - он почему-то не дал мне их прочесть. И вообще, ко всему этому моему творчеству он относится очень отрицательно. Сидели мы в двушке, где живут Тарлыга (Женёк) и Прибалт. Сидя в 118 мы решали: ехать нам клубиться или нет. Вопрос на самом деле довольно трудный, потому как у большинства народа нет или почти нет денег. В итоге, трезво рассудив, что лучше всё-таки купить дешёвой водки и проникнуть на халяву в клуб, чем выпить той же дешёвой водки, не покидая стен Общаги, где всё обрыдло, мы отправляемся. Мы едем в клуб. Нет, не так, об это надо говорить более распространённо. Московской ночью, когда обитатели модных "Цеппелина" и "Моста" перемещаются в "Джусто", когда в сотнях тысяч московских квартир происходит очередное массовое незарождение новой жизни, когда алкоголики и просто отдыхающие мужики в Выхино и Бирюлёво уже бегут за третьей порцией алкоголя, мы едем в клуб. В ночном метро почти никого нет, уставшая девушка клюёт носом, запоздалые/загулявшие обыватели спешат домой, а мы достаём флакон. Водки. Мы - это Каспер, Пломбир, ДиДжей, Чуваш и я. Мы едем в какой-то левый клуб типа "Хамелеона" на "Улице 1905 года" или "Парк Авеню Диско" на Таганской, короче туда, где можно нормально поколбаситься за "студенческие" деньги. Ночной поезд метро хорошо был воспет в песне группы "Мегаполис", но нам не до сумасшедших москвичек (пока). Мы пьём белую, запивая её пивом. Премерзкое, я вам скажу, ощущение, но, зато, сразу возникает ощущение сопричастности, праздника ожидания праздника. Качающийся вагон начинает ещё больше качаться, мерзкие рожи друзей уже не такие мерзкие, да и сам ты уже не так ненавидишь себя, как обычно. Главное при этом -чтобы в вагон не зашли мусора, иначе процесс пития придётся срочно завершить. Сегодня доезжаем без приключений, на переходе идём, уже заметно покачиваясь. Я не любитель ночной жизни, мне и дневной хватает выше крыши, но могу немного рассказать о клубах. Низшей категории, конечно, те - куда мы ездим, там всё дёшево: выпивка, развлечения, девушки - как и сами посетители. Но и там можно поугорать, в компании себе подобных. Средние - это клубы, типа "Свалки" (угорающие рокеры), "Хангри Дак" (пьяные тёлки, танцующие на столах), "Гиппопотама" (иностранцы, исследующие русскую ночную жизнь, и проститутки, снимающие иностранцев), "Бармалея" (пионеры из "средних" московских семей, лихо отплясывающие под трансовые сеты "модных" диджеев) и т.д., которые отличаются от низших более приличной (в финансовом плане) публикой, более вышколенной охраной, более высокими ценами, да и шлюхи там поэлитнее. Высшие - естественно, более продвинутые клабы, пропиаренные в "Афише", публика в них, отграниченная дресс-кодом и "Лексусами" от простых смертных слушает модную этническую музыку, ест модные суши, общается с модными богемными персонажами, в общем - продуктивно отдыхает. Покурив кальяну и разложив дорожку приятно устремиться мыслью к небесам. "Люси в бриллиантовом небе". В общем, там всё по-другому и пить водку можно только, если идёт концерт какой-нибудь этнической группы из глубокой глубинки - надо же прочувствовать дух народа. Особняком стоят всякие "богемные" клубы, типа "Проекта Оги" или "Китайского лётчика Джао Да", наполненные неизвестными или известными в узком кругу писателями, художниками и другими артистами, студентами гуманитарных ВУЗов, спившимися представителями среднего класса, или просто случайно выбравшимися на один вечер менеджерами различных фирмочек. Обстановка в них демократична, цены умеренные, бывает весело, устраивают "перфомансы", неизменно перетекающие в банальные пьянки. Что же делать тем нищим студентам, у которых денег-то на клубы нет? Да, какие клубы - и на еду-то порой не хватает! Помню, сам таким был. Если ты в молодости не был левым, то у тебя нет сердца, если остался им в зрелом возрасте - нет ума. Это ощущение унижения, никогда не покидающее тебя. Постоянное, постоянное унижение, стыд, дискомфорт, неловкость за себя - ну зачем я такой, на что? Нет ответа. Когда это изменится? Нет ответа, но не скоро. У тебя нет возможности позволить себе что-то лишнее, у тебя нет знаний для устройства на работу, нет шанса познакомиться с девушкой из-за твоего опущенного вида, ты в чужом городе. Каждый почувствует себя не гордым Человеком, а забитым млекопитающим. Ты едешь, допустим, от "Профсоюзной" до "Нахимовского Проспекта" на троллейбусе и все, все в вагоне одеты, обуты лучше чем ты, выглядят лучше, ты для них - Хуже. Нет, не понять этого сытым москвичам. Но я отвлёкся. Глава 9. Около клуба тусуется пипл. Пипл естественно пьян (как и мы), но всё равно почему-то волнуется. Некоторые устали и прилегли отдохнуть. Клуб не относится к описанным Сорокиным эрогенным точкам Москвы, но нас это сейчас не парит. Мы сами по себе, вещи в себе (простите уж за тавтологию). Я лично считаю, что всё должно быть органично. Раз тебе сегодня придётся напиться, то сделать это надо - с достоинством. Как говорит одна моя знакомая: " Я поняла и приняла, что живём мы Адын раз". Эта моя знакомая очень интересный человек. В некоторых моих рассказах (кто хочет, может прочитать) я пишу о том, что ненавижу людей, но это не так. Это просто юношеский максимализм, иногда разбавляемый злостью от лёгких или тяжёлых шлепков судьбы. На самом деле люди в большинстве своём - замечательные животные, просто замечательные. Вот эта моя знакомая по имени Елена - тоже замечательное, и при этом ещё и примечательное животное. Мне она импонирует своим офигительным чувством юмора, житейской мудростью, откровенной сексуальностью и т.д. Не буду распускаться мыслью по штанам, скажу только: Лена - хороший человек. Пьянствуя с ней (не так уж и часто, как хотелось бы), часто ловишь себя на мысли: есть всё-таки люди, которых ты никогда не поймёшь до конца, или даже до середины. Хриплый голос вещает тебе о какой-то ерунде, приколах на работе, всяких общажных байках, а ты слушаешь его, и не слышишь. Тебе весело и приятно, это твоё внутреннее ощущение покойности и светлодумия. В клубе, как в стремящемся походить на приличное заведение, шмонает фэйс-контроль. Пьяных и тех, у кого есть жевательная резинка(?) не пускают. Мы, дыша в сторону, и едва удерживая тело на двух ногах, прохазали. Кстати, не надо было допивать водку перед входом, лучше бы заныкали до утра, а потом опохмелились. Но это моё прозорливое соображение естественно было отвергнуто захмелевшими товарищами. Едучи в метро иногда мне нравится представлять, глядя на людей, какими они были в детстве. Этот - серьёзный и напыщенный, в детстве был толстым мальчиком, игравшим в песочнице и дудевшим в трубу, раздувая толстые "свановские" щёки. Эта - была пионеркой, с белыми бантами, бегала в галстуке на уроки, а после занятий ходила в музыкальную школу. Этот - был маленьким человечком с серьёзным "недетским" взглядом, любил читать Майн Рида и собирал марки. Сейчас у них всех на лицах усталость, у некоторых ожесточение. Рождённые в Москве, приехавшие в неё - они все попали из под железной пяты олигархии номенклатуры под свинцовую пяту капитализма, они живут раздавленные, завидуя тем, кто ездит по поверхности, а те, кто ездит по поверхности, завидуют им. Ничего тут не исправишь и все стоят в очереди к кладбищу. Это заставляет людей иногда грустить, и почти всегда не думать о смерти. Если она есть, то меня нет, если я есть - её нет. Всё просто и понятно. Общага бывает меняется...и меняет. Меняются порядки в ней, меняется численный и качественный состав населения, меняется в конце концов твоё окружение, меняешься ты сам. Недавно (в исторических масштабах) наша компания стала тусить с соседним блоком. После наезда на нашу комнату соседей из "двушки", вылившегося в предупреждение трём челам ( в том числе и мне) о выселении из Общаги за "пьянство, антисанитарное состояние комнаты, порчу гос. имущества" мы больше не можем бухать в нашей родной хазе. Приходится выкручиваться. Несмотря на некоторые проблемы со здоровьем в последнее время иногда всё-таки приходится бухать: именно приходится, из-за московских стрессов и немосковских друзей. Пьём мы кстати отчасти и из-за того, что болт настораживается, а бривни сбривать не с кем. Переводя на нормальный язык: хочется иметь половые отношения с девушкой, а из-за природной лености (тупости, скромности) в трезвом виде это довольно теоретично. Получается, что вопрос пить или не пить давно решён нами в положительном направлении. На том и стоим. Поэтому надо искать нору. Коридор тоже попален, потому как там на нас капает уборщица из-за грязи, которую ей приходится убирать. Так, раньше мы бухали с народом из соседней комнаты, довольно занятными перцами, у нас в комнате. Теперь тусовки практически всё время у них. Это даже в каком-то отношении и хорошо - меньше убирать по утрам. У них в комнате пожалуй что даже погрязнее, чем у нас, хотя и у нас комната не из чистых. Вот я заладил: у них, у нас, у них, у нас. У нас всех. Такова логика общажной жизни, если она не омрачена склоками и дрязгами. Вообще хорошо относиться к жизни легко: выпил бахыт-компота, закусил ленинградом и живёшь. Тебе весело и легкомысленно. Просыпается велеречивость и добродушие. Как сто сибирских котов под одним цветным одеялом. И действие равно противодействию. Жизнь под кайфом, кайф при жизни. Но такое к несчастью удаётся немногим, я к ним не отношусь. У нас разные психотипы, как различны пассионарные возможности нашей страны и страны Лимонии. Глава 10. Вот мы и внутри клуба. Грохочущая музыка накатывает прямо со входа. Около раздевалки тусуются молоденькие девочки с голубоватого вида парнями. По ходу они просто пидоры. Сняв куртки, мы перемещаемся во внутренности клуба. Выпитый алкоголь окрашивает окружающее пространство в мирозелёные цвета, немного подсвеченные цветомузыкой. На танцполе колбасится человек 50 молодёжи и яппи, музыка довольно попсоватая, но терпеть можно. Естественно, мы пришли не с пустыми руками - у нас имеется косяк, который нужно немедленно раскурить, чтобы его не засекли доблестные охранники сего увеселительного заведения. Мы немедленно проделываем сей сакральный акт в мужском туалете, потом выруливаем в основное помещение и смотрим обновлённым взором на окружающую среду. Лично у меня обычно не бывает дурацкого смеха или ещё каких-нибудь идиотических признаков после принятия анаши (может быть только лёгкая тормознутость). Наступает состояние расслабленности и безразличия к окружающим обстоятельствам, просто пофигизм буратино. В таком состоянии я вышёл из туалета и отделившись от своей тусовки, направился исследовать глубины танцпола. В баре цены довольно высоки, пиво тоже какое-то левое, в общем - энтузиазма он не вызывает, тем более что и лавэ-то у меня практически нет. Полуголые потные тела танцующих, сиськи и жопы девушек, конечно более привлекательны, но тоже не в кайф мне - представляющему себе помимо положительных и кучу отрицательных последствий такого знакомства. И вдруг я вижу - ЕЁ! Я не знаю, как выглядела Прекрасная Дама Блока, как одевалась Дульсинея Тобосская, чем прихорашивалась Мадонна, но теперь я понял, что нашёл то, чего мне так долго не хватало. Девушка моей мечты стояла в толпе и смотрела куда-то в сторону. Может быть в моей восторженности была толика изменённого сознания, но не больше 10%. В общем, я практически сразу ощутил, что - ПОПАЛ. Вот именно так, с большой буквы П. Это было приятное попадание, не скрою, но было в нём всё-таки что-то не совсем выносимое, но всё-таки выносимое, а не невыносимое. Какой дешёвый каламбур подумаете вы, и будете правы. Я тоже в чём-то прав, во всяком случае, в своём праве думать и шутить так, как я захочу. Я немедленно подошёл и стал обхаживать сиё создание, говоря здесь "обхаживать" - подразумеваю "начал знакомиться". -Привет. -Привет. -Как настроение? -Хорошее было… Продолжение я слушать не хотел, потому быстро прервал: -Очень замечательно, а я, представь себе, как тебя увидел, сразу просто счастье почувствовал. Энтузиазма в ответ на это не последовало. Впрочем, я бы сам на её месте на такую грубую и неуклюжую лесть не повёлся. -Может, выпьем чего-нибудь? -Конечно, что-то мне жарко, - быстро согласилась. Такая быстрая уступчивость мне не понравилась. "Неужели, ещё одна из породы "дневных бабочек с повадками ночных", - с тоской думал я, пока шли к бару. Почему-то вспомнился мой сосед Олег. Это человек определённого типа, даже наверное архетипа, не могу выразиться точнее. Когда-нибудь о нём я ещё напишу рассказ (а то и повесть, если материал накоплю). Он по молодости лет, на втором - третьем курсе состоял в какой-то секте "адвентистов", а соседом моим стал, когда уже был на четвёртом ( я соответственно на третьем) и уже не состоял в секте, стал просто христианином и любил повещать об этом славном факте своей биографии некоторым людям, в том числе мне. Среди его немногочисленных привычек и странностей были категорическое нежелание убираться в нашей комнате, лень и страх перед "жизнью", кроме этого он всё время варил какие-то странные кушанья из таинственных пакетов и т.д. Впрочем, и с этим можно жить, у некоторых моих знакомых были соседи похуже, у одного, например, соседом был слепой. Этот слепой, каждый день добирался с нашей окраины, в центр город, в Институт. Всякое бывает в жизни. У Олега были всё же неоспоримые достоинства, как то: 1)он редко появлялся и на выходные всё время уезжал домой; 2) он не пил и вообще вёл себя тихо. В целом, очень хороший был человек, постойте - почему я говорю о нём в прошедшем времени, он же живой, пока. Так вот, этот Олег очень любит вести душеспасительные (вернее душещипательные) беседы на тему добра и зла, непротивлении злу насилием и т.д. При этом у него довольно странные представления: себе он представляется святошей, весь остальной мир для него окрашен в основном в кровавый цвет и вообще погряз в грехе, земля - царство Сатаны. Иногда он начинает посмеиваться то ли над собой, то ли над всеми остальными. Может быть, он так просто стебётся над нами, не знаю. На самом деле, иногда наше общение бывает довольно продуктивным, я даже стал читать поддавшись его влиянию всякие религиозные книжки и, знаете, очень много интересного для себя почерпнул. Понял, что не всё ещё мы знаем об этом, а тем более "том" свете. И не нужно терять надежды, даже в самых сложных ситуациях, когда кажется, что нет выхода. Хотя может быть это всё религиозный дурман:). У этого Олега ещё есть знакомая, которую зовут Таня и она тоже примечательный человек. Познакомился он с ней, естественно, в секте (кстати, я заметил, что в нашем обществе довольно много сектантов или они это мне так часто попадаются. Например, когда я работал в магазине на Ленинском, мне одно время по дороге всё попадался какой-то фанатик, который пытался завлечь к себе в секту, на какую-то квартиру: "к Мише и Коле"). Так вот, эта девушка была довольно миловидна, и когда с жаром отстаивала, свои, теперь уже православные, убеждения её щёчки приятно так розовели, я смотрел на них и думал: "Было бы неплохо с тобой куда-нибудь прошвырнуться, а потом и развлечься", а вслух говорил: "Да, да, Евангелие от Луки мне нравится именно своей направленностью язычникам" или подобную чушь. В общем, на какой-то период я попал под их духовное влияние и даже читал книжки каких-то священников, думал над их содержанием, теперь это всё в прошлом. Вот что проассоциировалось у меня в тот момент, когда я вспомнил об Олеге. Был там, ещё один момент, когда он гонялся за мной с ножом, но об этом в следующий раз. Глава 11. Мы выпили по коктейлю. Я рассматривал её голубые глаза. "Очень красиво",- отметил про себя. -Чем занимаешься? -Учусь в МИИТе. Всё, естественно, прозаично и обычно. -Значит, будущий инженер? -Да. -Не женская профессия. -Да уж… А ты? -А я ... скажем так, будущий юрист. Не говорить же ей, что я делопроизводитель, потом ещё объяснять придётся полчаса, что это за специальность. -Почему "скажем так"? -Заочно учусь. -А чем ещё занимаешься? -Пописываю всякие статейки. -Понятно... давай ещё выпьем, по «отвёртке». -Конечно. Мы выпили ещё. Я уже почти не стоял на ногах, даже почти не сидел на табурете. Деньги тоже подошли к закономерному финалу. Подумалось: "Жизнь и так мерзкая штука, и вот, естественно, как всегда не вовремя кончились деньги". Нужно было срочно что-то делать. Я стал думать. Это был довольно трудный процесс. Впрочем, вскоре я нашёлся. - Я щяс. -Угу, - было мне ответом. Надо было найти друзей. Каспер клубился где-то внутри клуба, но сейчас я его не видел. Чуваш уже ессно с какой-нибудь девушкой, безуспешно пытается добораться до неё. Остальных не видно. "Сегодня всё ещё хуже, чем обычно", - проносится в голове со скоростью бутылки, выброшенной в окно с 16го этажа. ВВВ.Ленинград! СПБ, Точка.РУ.! Вот куда бы я хотел сходить. Нужно что-то делать, а охота всё бросить, схватить эту загорелую девчонку и выйти на свежий воздух из этого грохочущего ада. "Что-то расчувствовался сегодня", - замечаю внезапно. Возвращаюсь. -Слушай, извини, такая ситуация дурацкая... У меня деньги кончились, так что теперь не на что выпить. Вот так. -Понятно. -А как, кстати, тебя зовут? Хотел бы запомнить наименование своей мечты. (Вот дурацкий стиль, видать действие травы не проходит). -Лена... А ты что, укуренный? -Я? Нееет, то есть да. Ха-ха-ха. -Ну, вы молодцы просто. А ещё осталось? А то я смотрю, вся ваша компания какая-то не такая. -Здесь все такие, а я такой же как все.(Блин). Вспомнил своих соседей из "двушки": Кирилла и Костю. Вот это маньяки, так маньяки. Кирилл - бандитского вида молодой человек (и уже с преступным прошлым), со своим мнением по каждому вопросу, всегда переваливается с ноги на ногу и разговаривает, почёсывая глаза. У него ничего не бывает плохого, всё как-то течёт по накатанной колее,он учится на программиста, сейчас работает в абонентской службе "МТС". Когда он напивается (что раньше было просто постоянно), то выживают немногие, так как в нём сразу просыпаются разрушительные инстинкты. Костян - другой маньяк. Он просто любит "прикалываться", имея при этом ещё и сволочной характер. Приколы у него понятны только ему одному, при этом отдают какой-то голубизной. Из себя он корчит важную шишку (справедливости ради нужно сказать, что он работает в какой-то компании аналитиком), и когда напивается совершенно теряет человеческий вид и превращается в какое-то животное, наутро, конечно же ничего не помнит. Он испортил отношения со многими знакомыми. но умеет подлизываться, что всё-таки спасает. Вообще говоря, приходится отметить, что маньяков много не только в религиозной сфере, в нашем Институте они встречаются везде. Например, в Главном Здании есть один чувак, который работает в библиотеке (ввиду убогости надо полагать), так вот - он имеет привычку разговаривать сам с собой и при этом покручивать себе соски. Обычно он делает это, приближаясь к студенткам, но в Институте уже все привыкли. В нашем здании, на Никольской, есть другой перец, который не может сидеть молча где бы то ни было, и сразу же начинает икать, хлюпать и производить другие звуки неестественного происхождения, что очень раздражает. Раньше, в нашем институте постоянно тусовалась парочка даунов, сейчас их уже не видно, наверное закончили "альма-матерь". Это были настоящие дауны, как внешне, так и по разговору, который я один раз случайно подслушал. И здесь далеко не полный перечень всяких ублюдков и других крейзанутых, обучающихся в нашем Институте, я даже затрудняюсь обозначить причины этого. В других престижных ВУЗах много всяких кавказцев и просто "блатных", у нас же почему-то - дебилов. Хотя и кавказцы ессно имеются. Кстати, у нас учится довольно много евреев, так что причина наверное в этом, ведь всем известно, что процент сумасшедших в еврейском народе выше, чем в других нациях. Глава 12. Продолжаем разговор. -Слушай, ты мне так понравилась, что я не смогу заснуть спокойно, пока не узнаю твой номер телефона. Очень нужно (какая грубая ложь). -Да ладно... Впрочем, ты ничего, лови - 326-21-74. -Пасибо. Сэнкью вери матч. Пора сваливать, а то долго я здесь не выдержу. Неделю назад, в этом клубе, в тёмном коридоре моего знакомого схватили за яйца. Кто - пидорас или девушка, осталось неизвестным, так как мой знакомый сразу дал в нос этому гомо сапиенсу, но он склоняется, всё-таки ко второй версии. В общем, мне здесь не нравится и я вываливаюсь в коридор. Там же вижу Ди-джея. Он зовёт играть в бильярд, делать всё равно нечего и потом, он платит за игру, поэтому я соглашаюсь. Бильярд в отдельной комнате, по стенам которой развешаны экраны телевизоров, по ним безостановочно крутят порнуху. Из-за этого, и из-за выпитого алкоголя трудно сосредоточиться на игре. -Диггер вчера бухал с "Мэд Догами", - замечает Илья. Диггер - наш общий знакомый, тоже живёт в общаге, на 14-м этаже. Он учится на ФИППе в маленькой группе будущих историков, но ФИПП - крутой факультет и практику они проходят в Гос.Думе, Конституционном Суде и т.д. При этом с Диггером в группе учится потомок одной "звезды" большого экрана, вследствие чего регулярно происходят большие зависаловы на Новом Арбате в огромной квартире, или на даче под Москвой, о которых Диггер потом с натянутой невозмутимостью рассказывает знакомым. Я вышел из клуба. Светало. Перцы остались в клубе, а мне надо было пройтись. «Ещё одна бессмысленно проведённая ночь» - стучалось в голове отбойным молоточком. Недавно я посмотрел «Андрея Рублёва» Тарковского, а вслед за ним сразу «Осень в Нью-Йорке» с Ричардом Гиром и ещё какой-то голливудской красоткой. Странное осталось впечатление. «Рублёв» как всегда поразил и заставил призадуматься, но впечатление от последовавшей сразу за ним «Осени» испортило, смело всю импрессию от глубины и многозначности фильма Тарковского. Нет, не так: они оба воздействовали на меня, но на разные уровни сознания: один просто увлёк в глубины архетипов русской культуры, другой выкинул на поверхность современной действительности с её голливудским лоском всего происходящего. Жизнь аристократов. Аристократия помойки. С экрана нам рассказывают про красивую сказку, в жизни мы видим лишь грязный лубок. Потом началось что-то непонятное. Я поддался чувствам. Глава 13. Вся наша жизнь проходит под знаком какого-нибудь события, случившегося лишь однажды. О важности этого события мы понимаем лишь через некоторое время, укоряя и ругая себя за неправильную модель поведения, но ничего уже изменить нельзя. Для меня таким событием, возможно, стала эта встреча. Говорю возможно, потому что не прожил ещё и половины отпущенной мне жизни. Во всяком случае, я на это надеюсь. Всегда так получалось, что у меня было много знакомых - и женского, и мужского пола. Конечно, я не червонец, чтобы всем нравиться, но общительному человеку в юном возрасте свойственно легко заводить новые знакомства. Впрочем, также как и терять их… В общем, я был не обделён в общении. С переездом в Общагу объём общения только увеличился. Виной этому конечно как отсутствие родительского контроля, так и вытекающие отсюда пьянки и морально-политическое разложение. Хотя у кого как, ессно. Кто-то умудряется прожить все пять лет студенчества, замкнувшись в себе, в своём внутреннем интравертном мире, ведя здоровый образ жизни. Их это устраивает, но даже и они вынуждены в какой-то мере налаживать контакты с внешним миром, ведь в вакууме при всём желании прожить невозможно. Маленькое отвлечение: пишу эти строки и слушаю «Калинов Мост». Всем очень рекомендую. Такая лёгкая музыка с патриотическим налётом, про родные берёзки, но слушать очень приятно. Вообще, мне нравится эта прослойка (как раньше любили называть все группы людей, не вписывающиеся в структуры общества) хипповатых любителей Ревякина, которым нравится русская природа, её тихое очарование, воспеваемое настоящими новосибирскими «природниками». Конечно, как и у всех рок-групп, есть песни про любовь и смысл жизни. Есть ещё много и других хороших групп, но не перечислять же их всех. Слушайте Чайковского. В общем, возвращаемся к прежней теме. У меня всегда есть на примете четвёрка-пятёрка подружек и бывает очень трудно выбрать какую-то одну, чтобы направить на неё свои ухаживания. Никаких глубоких чувств к ним я естественно не испытываю. Это, как если бы, я отымел надувную женщину. Я просто удовлетворяю своё сексуальное влечение и не хочу никуда влипать. Поэтому я всегда пользуюсь презервативами. Ну ессно, рано или поздно, какая-то одна девушка начинала мне нравиться больше других (в силу разных причин) и тогда мне приходилось бросать её. Кому-то это покажется странным, но я ведь мог легко представить себе, к чему меня приведёт зацикленность на одной девице. Сначала мы будем всюду вместе появляться, держась за ручку, чем окончательно распугнём всех моих прежних подружек и так уже настороженных моим исчезновением (подруг-то я в основном цеплял в Институте, где все были на виду). Это кстати, ещё один плюс университетской учёбы, когда множество относительно молодых людей (а у нас в Институте - ещё и множество девушек) собраны в одном месте, причём многим на учёбу просто положить. Потом мы с ней будем вместе жить, ведь надо же при взаимной симпатии как-то уединяться от других, а в таких закоренелых случаях надо делать это на постоянной основе. К тому же она начнёт контролировать мою личную жизнь, а это было бы уже из ряда вон. В общем, мне всё это развитие отношений не нравилось с самого начала. К тому же нет совершенных девушек. Но это был другой случай. Какая-то внутренняя сила влекла меня именно к этой девушке. Понимаю, что это звучит смешно, но это так. На первых порах, когда мы начали встречаться, я даже пить бросил. Естественно, по настоянию Лены. Но мне и самому не хотелось выглядеть в её глазах свиньёй. Мне казалось, что я недостоин этой особи женского пола, что я выиграл её в лотерею. Общественное отступило назад перед Личным. Она была самой обычной, можно сказать - простой женщиной. Училась в институте, жила в Выхино. Семья: мама - врач, папа - манагер в какой-то фирме. В общем, всё как у всех. Нигде не работала, а тусовалась на денежки родителей и спонсировавших её приятелей. Меня всегда коробила эта черта в девушках, особенно ярко проявляющаяся в москвичках - стремление прожить за чужой счёт, ничего при этом не отдавая. Нет, дорогуша, ты должна будешь чем-то поделиться, сокровенным, то есть тем, что сокрыто под юбкой. Тут делаются большие глаза и начинаются нудные отмазки, что я мол девушка хорошая, не какая-нибудь. Но всё это, как уже сказано - отмазки, и правила игры всем известны. Но сейчас меня это нисколько не задевало, я как будто ослеп. Глава 14. Вообще, во время учёбы я сменил много мест работы. Что поделаешь: горькая студенческая доля, особенно ярко выпадающая тому, кто приехал в Москву из провинции и не имеет богатых родителей. В принципе, я не собираюсь здесь жаловаться на своё неустроенное житьё-бытьё. У всех оно в како-то степени неустроено, некомфортно. Иногда всю жизнь. На первом курсе я продавал мороженое в Александровском Саду, платили мало, но хоть что-то, ведь профессии у меня ещё не было никакой. На втором, осенью я работал сборщиком макулатуры: ездил с друзьями по домам спальных Коньково и Братеево и приставал к людям с просьбами сдать бумагу. Старушки принимали нас за пионеров и приносили целые кипы старого дерьма. С декабря я подвизался на выборах (благо тогда проходили выборы в ГосДуму, а потом ещё и президента Путина): расклеивал листовки, проводил опросы, организовывал людей - в общем, работал «на кандидата». Неплохо, кстати зарабатывал. После выборов иногда подрабатывал раздачей листовок в Экспоцентре. В конце второго курса, летом, устроился работать промоутером. Помните: «Пепси, пейджер, МТиВи»? Так вот, одним из этих безвестных участников маркетинговых войн был я. В то время, я уже попивал будь здоров и примерно в то время начал вести активную половую жизнь. На третьем, осенью, продавал книжки в «Олимпийском», там, где ярмарка книг. Устроился по знакомству, но проработал только до ноября, когда наша фирма благополучно скончалась. В декабре устроился на работу продавцом видеокассет и прочей музыкальной дребедени, стал пописывать статейки в разные журналы, что тоже было неплохим источником дохода. Продавцом я проработал до августа следующего года, то есть весь третий курс и большую часть лета. Жизнь представлялась мне довольно интересной штукой, лотереей, в которой мне пока везло. Я ессно продолжал тусоваться с народом, благо что какие-то деньги у нас были. Меня в то время уже довольно активно печатали, я даже провёл заказной пикет, тоже естественно оплаченный. В августе уволился и съездил на море. На четвёртом осенью пропьянствовал весь сентябрь, в октябре стал совершать какие-то телодвижения, но почему-то меня никуда не брали. Сказывалась, конечно, нехватка опыта и наглости. В общем, в декабре мне пришлось снова устроиться в прежнюю фирму продавцом видеокассет. К тому времени я уже давно понял, что за дурацкая организация была в моей фирме. Из продавцов выжимали все силы, заставляя их работать по 12 часов, и при этом платили за работу копейки. Впрочем, на продуктовом рынке наверное эксплуатируют ещё больше. Появилась хоть какая-то определённость и какие-то деньги. Мы уже не тусовались в прежних масштабах, так - делали вылазки иногда. Да и вообще хотелось стабильности. Всё шло более-менее хорошо, только вот в начале марта меня выгнали с работы. Впрочем, я и сам бы ушёл, так мне всё там надоело. Просто случай такой подвернулся. Мы тогда работали с одним моим хорошим знакомым из общаги, на одной торговой точке. К нам прислали нового напарника, и сразу начались пропажи кассет, какие-то недосдачи. Мне-то это было привычно, а вот моему знакомому нет. Причина конечна была ясна - этот вот новый напарник. Впрочем, и не совсем новый - он работал до этого 3 года в нашей конторе и был там хорошо знаком всей этой шайке руководителей фирмы, с кем-то пил, в общем, отношения у него с ними были хорошие. Кто оказывается, крайним в такой ситуации? Естественно, крайними оказались мы с другом. На нас всё «повесили», знакомого просто выгнали, а меня перевели в запас, и предложили поставить продавцом на другую точку. Конечно, мне это не подходило, и я уволился, можно сказать «громко хлопнув дверью». Я снова был безработным. Для меня это состояние было привычным, и я нисколько не парился, проедая и пропивая оставшиеся деньги. Пока не встретил Лену. После этого пришлось призадуматься об источнике постоянного дохода. Вы спросите, как мне удавалось вести такой дон-жуанский образ жизни, будучи приезжим и не имея денег? Ну, во-первых, деньги у меня всё-таки иногда бывали, поступая от родителей или из различных журналов за напечатанные статьи. Кроме того, есть такая вещь, как статус, и она тоже имеет значение в том возрасте, в котором мы находились. Одно дело быть простым студентом, каких много, и совсем другое - журналистом. Пусть и не особо известным. И, в-третьих, нельзя отметать такой фактор, как внешность. Глава 15. Иногда меня поражает несовершенство русского языка, да наверно и всякого другого, как средства общения, коммуникации. Мы не можем передать свои эмоции, так чтобы их прочувствовал другой. При разговоре различными интонациями, жестами ещё можно что-то выразить, передать духовный настрой. Языком же письменным это практически невозможно. Как бы ни изгалялся писатель, какие бы словосплетения не выдумывал - всё зря. Большинство прочитавших его книгу, рассказ останутся глухи и безучастны к прочтённому. Да, красиво. Да, необычно. Но нет связи между автором и читателем, нет какого-то телепатического контакта и я глубоко убеждён, что таково свойство человеческой психики, ведь если бы мы всё воспринимали «близко к сердцу» нам бы не хватило никаких нервов. Вспомните, как в детстве мы читали книжки, мы же каждого героя там видели перед собой, мысли их чувствовали. Хотя тут виновата скорее живость детского воображения. С дальнейшим же развитием компьютеров многие просто разучатся писать ручкой, отпадёт такая надобность, ведь на работе мы будем всё набивать на компьютере, и письма писать на нём же. И тогда, мы - погружённые в суету мегаполиса бегущие биороботы, текст будем воспринимать как что-то механическое, ненастоящее, а значит во многом и ненужное, как, то - на что всегда не хватает времени. Не все, конечно, так перестроятся, но многие. Уже сейчас общество во многом «литературно стратифицировано» и этот процесс всё продолжается. Некоторые, за всю жизнь не прочитали, и не прочтут ни одной нормальной книжки. Но это так, к слову. Мне пришлось искать работу, и я её в итоге нашёл. Не супер какой-нибудь, но для того, кто живёт в Общаге довольно хорошо. 250 баксов и работать через день. На работе нужно было писать какие-то дурацкие рекламные тексты и вести новостную ленту на сайте, то есть заниматься везде существующей рутиной. С этой стороны я был обеспечен. К тому времени, я уже отошёл от бытовой неустроенности, которая сопровождала меня все четыре года проживания в Общаге. Смешно подумать: за четыре года жизни в Москве я разбогател только электрическим чайником, а жрал по-прежнему бомж-пакеты. «Галина-Бланка - пища панка», как говорится. Я съехал на хазу, которую мы снимали совместно с Леной, тем самым сразу выпав из всех тусовок и потасовок, происходящих в Общаге, чему был несказанно рад. В Общаге к тому времени во многом поменялась компания моих прежних приятелей. Пришли новые люди, о некоторых я уже писал. Те, кто был новыми лицами в начале года, к концу курса уже поразъехались, кого-то отчислили, кто-то куда-то подевался. Из старых вообще почти никого не осталось, да и те, кто остался, уже как-то отходили от всей этой суеты, на глазах становились солидными, моногамными людьми. Меня бы это бесило, если бы я сам не был таким. В Общаге же нет ничего стабильного, кроме пьянства, мусорных куч у мусоропровода и любовных драм. Из совсем новых лиц вспоминаются только несколько человек. Первокурсники в основном. Вася, например, представляет из себя такую брутальную личность с вечным стремлением дать пизды всему движущемуся и неподвижному. Наверное, это связано с возрастом. Другой, Санёк Таплинский, похож на интеллигента, находящегося в стадии формирования, но чётко нацеленного на то, чтобы из головастика стать лягушкой. Ессно, как и все нормальные первокурсники, эти персонажи бухали беспросыпно. Кроме них, к нам притусовалось куча каких-то вообще непонятных первачей, но мне уже всё это было параллельно. Неинтересно общаться с первокурсниками-алкоголиками, будучи на пятом курсе и не пьянствуя при этом. К тому же, и моя личная жизнь уже заставляла поворачиваться к большой жизни, наклоняться и спускать штаны. Прежние подружки уже не обращали на меня внимание, но это меня нисколько не заботило. Раньше перед вечером у меня вставала проблема выбора той, с кем я проведу ещё один кусок молодой юношеской жизни. Я думал: может предпочесть Настю, она имеет довольно приятные формы, да с ней и поговорить можно о чём-нибудь серьёзном. Или может быть, Наташу - она, конечно, не столь физически развита, зато смотрит с обожанием и всегда готова накормить. Или вообще позвонить какой-нибудь московской знакомой, например Оксане или Тане - тут есть какая-то перспектива в плане жилья, да и жизнь у них всегда почему-то более насыщенная и они могут рассказать что-нибудь интересное. А то и показать. Но нужно тратить деньги, хотя бы на кино. Поэтому лучше, сходить к какой-нибудь общажной знакомой. Как видите, выбор в такой ситуации - это непростая задача. Теперь же, в ситуации сладкого постоянства, мне не приходилось озадачиваться такой дребеденью. Глава 16. Почему вообще так получилось, что я встретил Лену на жизненном пути? Какие всё-таки затасканные и избитые фразы. Лишь обозначают они незатасканные чувства. Как получилось, что любовь наша оказалась взаимной. С одной стороны - случайность, но зато с другой - предопределённость. После той ночи в клубе, на следующий день я с удивлением заметил, что постоянно думаю об этой Лене. Она казалась мне какой-то необычной девушкой, чем-то отличающейся от других, и эта мысль сама по себе была необычна. Я встретился с Ленкой через два дня, мы сходили в кино, потом посидели в кафе. Обычно, на этом этапе, я уже начинаю аккуратно приставать: «Мол, погода сегодня приятная, да и вы барышня тоже прелестны, может быть, я вам тоже нравлюсь? Так что же мы теряем время!». Или: «Ах, как мне жаль, что я вас неправильно понял. Нет, нет, я ничего плохого не имел в виду, ничего такого не подумал. Пожалуйста, простите меня, чем я могу загладить вину?». Но в этот раз, я как будто язык проглотил. Лена о чём-то болтала, выдавая иногда довольно серьёзные мысли, а я только поддакивал и глядел на неё. Голубые глаза смотрели куда-то мимо меня, уголки глаз весело лучились, а тонкие губы смешно кривились, когда она улыбалась. Я понял, что влюбился. После часа такой односторонней болтовни, она неожиданно спросила меня: -Ну, что будем молчать или действовать? Зачем ты меня пригласил? -Конечно, действовать! -Ну, так давай, чего же ты ждёшь. Я стал действовать, а именно - обнял её и прижался к её губам своими, почему-то весь дрожа. Наверное, от свалившегося счастья. Она, медленно целуя меня своими напрягшимися губками, просунула свой язык мне в рот и стала облизывать мой. Мне понравилось. Эта «сухая» фаза продолжалась неделю, в течение которой мы встретились ещё два раза. Каждый раз после невинно проведённого ланча или похода в кино, мы целовались всё больше и откровенней, занимаясь лёгким петтингом. Потом настала решающий день. «Сегодня я раскручу её на постель или буду себя не уважать», - ещё с утра решил я. Вечером мы направлялись в театр. «Ленком», если кому интересно. Да - да, даже российские студенты иногда могут себе позволить сводить девушку в дорогой театр, конечно, если они живут не на одну стипуху. Сначала всё шло плохо. Мы опоздали к началу театрального действа и сели куда-то на галёрку, правда в антракте пересели в центр партера на наши места. Шла «Юнона и Авось». Я вообще любитель театра как культурного феномена, моё либидо наверно могло бы реализоваться посредством актёрства, но не судьба. Поэтому я хожу на спектакли. «Юнона и Авось» же - вообще легендарный спектакль, содержание его большинству хорошо известно, а тем, кому неизвестно - нужно обязательно сходить, если будет такая возможность. В общем, к концу мы вдвоём ессно расчувствовались и встали, уже доведённые до кондиции, которую я называю романтическо-платонической. Нужно было перевести её в сексуально - реалистичную. Поэтому я зазвал Лену в один кабачок, который находился поблизости на Рождественке. Там была довольно богемная, полутёмная атмосфера, вполне способствующая объятиям. Кроме того, можно было напиться за не совсем уж безумные деньги, которые обычно берут в таких заведениях в центре Москвы. Вскоре мы уже были основательно в подпитии и начали активно обниматься, целуясь и ласкаясь. Тут я предложил ей поехать ко мне домой, в Общагу (естественно, не чтобы смотреть новую коллекцию марок). На удивление быстро она согласилась. Приехали мы где-то в районе 2-х часов ночи, охрана ещё не спала, как всегда вся смена уже была пьяной. Поднявшись на 16-й этаж, зашли в комнату. Соседей не было, как я заранее знал, поэтому никаких препятствий не было. После того, как мы распили по бутылке пива, купленных в ларьке по дороге, я подошёл к Лене. Она смотрела на меня, улыбаясь, и казалось, что-то говорила. Я закрыл ей губы рукой, потом поцеловал и стал раздевать. Всё было очень замечательно, мы медленно любили друг друга, покоясь на волнах абсолютного счастья. Я потерял счёт времени и никакие нетрезвые крики соседей не могли отвлечь меня от моего занятия. Вдали взмывали звёзды, внизу простиралась бездонная глубина, а я летел, как самолётик, брошенный умелой рукой, медленно снижаясь и кружась на ветру. Такого кайфа я ещё никогда не получал, внутри меня что-то извергалось, переворачивалось, сдвигались тектонические плиты мозга, сознания и подсознания. Лена что-то шептала, я прислушался: «Милый, хороший мой» и что-то ещё. Такого я тоже давно уже не слышал, обычно все ограничивались просто вздохами. Это было просто какое-то чудо. После всего мы лежали на кровати, она курила, я молчал. Говорить было не о чём. Всё сказали наши тела, органу речи приходилось лишь согласно молчать. Она только сказала: «Ты просто молодец», а я ответил «Ты лучше». В дальнейшем всё было так, как я предполагал. Мы стали постоянно быть вместе, но теперь кроме Лены меня ничего не заботило. Свою награду за потерянную свободу я получал ночью. Глава 17. Этот идиллический этап продолжался довольно долго. Не знаю даже, как и описать его. Мы полностью соответствовали друг другу, были иманентны друг в друге. Я просыпался и ложился спать вместе с мыслей о Лене. Это период, может быть, был самым счастливым в моей жизни. На работе всё шло нормально (то есть мерзко-уныло), но теперь это состояние скрашивалось воспоминанием о Лене и предвкушением дальнейшего «общения». Я вообще по своей сути однолюб и не понимаю современное поколение, хотя и являюсь его частью. Мне не понятна эта суетливость в сексе, эта бесконечная смена партнёров, одновременный замут с несколькими людьми, часто разных полов. По сравнению с этими людьми даже моя предыдущая жизнь была верхом целомудренности. Даже поп-культура с её «Простыми движениями» и «Ты беременна, это временно» принялась подражать этой полигамности. Мало того, такой стиль личной жизни уже распространился из столиц в глубь провинций, что меня, честно говоря, пугает. А в моём запущенном случае, как вы понимаете, других людей я практически не замечал, а значит не замечал и мелких пакостей и всякого дерьма, которое они подкладывают друг другу каждый день. Где-то падали вертолёты, взрывались грузовики с солдатами, боролись за власть - а я ничего этого не замечал, точнее не обращал на это внимания…Я ходил в институт, на работу пробуждающаяся весна способствовала обострению интеллектуальных и эмоциональных сил, которые я выплескивал на Ленку и убивал посредством чтения книг. Интернет никогда не заменит книгу, по крайней мере для меня - это потрясающее ощущения от переворачивания страниц, чувство сопричастности с автором, которое компьютер не даёт, что бы там ни говорили. Запомнилась лишь одна весенняя встреча. Однажды мы созвонились с Илюхой, договорились встретиться с ним и сходить в Коломенское - попить пиво, поесть блинов (тогда как раз масленица была). Почему-то разговор у нас зашёл о вечных вопросах, проклятых человеческим разумом. Играла «В Москве наступает полночь» Морального Кодекса, мы сидели в какой-то кафешке. - Витёк, говорят, ты вообще забил на общение с внешним миром? Что случилось-то? - Да, теперь я самодостаточен - отвечаю, улыбаясь. - По крайней мере сейчас. - Тебя просто не узнать… И пить почти перестал, в Общагу не заходишь. - Да что там делать. Тем более, что пора уже начать нормальную жизнь, устал я от Общаги этой грёбаной. «Полночь» сменилась дурацкой песней Петкуна из «Собора Нотр Дама». - Да, ты прав, я тоже хочу сваливать из Общаги... Только, Витёк, ты по-моему всё-таки попал под каблук своей Лены. Она тебя эксплуатирует. - Ээх, Илюх, Илюх. Я бы хотел всю жизнь провести под такой эксплуатацией. А каблук - очень красивое изделие, как мне кажется. Откуда-то донёсся колокольный зон. - Мне кажется, что я скоро умру. - Илюх, не валяй дурака, что за бред. Почему? - У меня нет желания жить. Давно причём. - У тебя же есть работа, подружка. Многие тебе завидуют. Что ты паришься? - Это как в аське, знаешь. Заходишь туда и видишь, что твой давний собеседник в оффлайне. Просто в оффлайне. И ты больше никогда его не увидишь, хотя раньше об этом даже и не думал. Я боюсь этого ощущения. - Слушай, на Земле живёт 6 миллиардов человек, и все они рано или поздно умрут. ТУТ НИЧЕГО НЕ ПОДЕЛАЕШЬ. Нужно жить и наслаждаться каждым мигом, пока ты молод и счастлив. - Тебе только текста для политиков писать, - сказал Илюха и рассмеялся. Потом задумался. Заиграл «Музыкант» Никольского. Подумалось: «Прям, как по заказу». - Ты никогда не думал, что наше современное общество прогнило до основания: межличностные связи порваны, расслоение между классами полное, да что там… Достаточно почитать всяких модных современных писателей - Сорокина, Пелевина. Это же полное упадничество. Я просыпаюсь утром с ужасом перед предстоящим днём. - Илюша, Илюша, Илюша… Не знаю, что тебе ответить. Не хочется говорить избитыми фразами, но «раньше и девки были моложе, и водка крепче». У тебя я думаю, просто стресс, тебе нужно отдохнуть. - Стресс… может быть. А что такое стресс? Что люди обозначают под этим словом? Усталость от жизни? Или страх перед ней? - Наверное, и то и другое. Смотри - ты сейчас получаешь в два раза больше меня, у тебя есть всё, что нужно, к тому же перспектива карьеры. Вроде причин для печали нет. А ты всё-таки паришься. Это значит, что у тебя есть какие-то внутренние причины. Может ты не можешь либидо реализовать? Или ты, по пирамиде Маслоу, перешёл на новый уровень и тебе нужно реализоваться? Тебя бы сейчас куда-нибудь в Чечню, в десантный батальон Псковской дивизии. - Эх, Витёк, не надо сравнивать гавно с поносом. - А ты не смотри на смерть впереди, она, как говорил Сенека, уже большею частью у тебя за спиной! - Да при чём тут смерть! Я же не об этом. - А мне сдаётся, что об этом. Не сходи с ума. Сейчас все с ума сходят, хоть ты побудь нормальным! Илья недовольно замолчал и уставился в окно. На улице ходили массы людей, весело смеясь от выпитой водочки и ощущения праздника. В кафешке тоже было не протолкнуться, но в последние пять минут, вокруг нас как бы была непроницаемая стена, так как я перестал обращать внимание на посторонние шумы, увлёкшись разговором. После этого тяжёлого разговора я поднялся и с облегчением пошёл к метро. Было хорошо чувствовать себя бездарностью, но счастливой бездарностью. Глава 18. Всему хорошему всегда приходит конец. К сожалению, эту горькую истину я узнал слишком поздно. Прошло всего лишь полгода, как я сказал, мы жили на съёмной хазе и моё тупое блаженство практически не омрачалось набегами общажных приятелей. Меня это нисколько не заботило, я потерял вкус к жизни, вкус к «такой» жизни, то есть жизни без Лены. Я много читал (как обычно), буквально всё подряд, но с уклоном в мемуарную и западную прозу. Фантастику, так горячо любимую новым поколением, я никогда не принимал. Кроме того, я обожал в то время смотреть фильмы, тоже не ограничивая себя каким-то диапазоном, хотя конечно старался не смотреть клюкву, а из старого кино смотрел только классику, справедливо полагая, что все фильмы пересмотреть невозможно. В общем, я был абсолютно счастливым существом и вёл жизнь абсолютно усредненного современного человека, тонущего в потоке информации, который не смог бы переплыть и Александр Попов. В самом деле: на нас каждый день сваливается столько новой инфы, что не то чтобы первобытный, но и даже любой человек начала 20 века просто сошёл бы с ума. И не верьте сказкам о неиспользованных возможностях мозга - если они и есть, то вы их никогда не используете, даже умерев от менингита. Моя Лена тем временем, судя по всему, успела насладиться моим обществом, поняла относительную бесперспективность отношений со мной (что поделаешь - капитализм) и решила форсировать наши отношения, чтобы всё окончательно для меня (и для себя) прояснить. Однажды вечером (я как раз читал переписку Пастернака с родными и не очень людьми, очень интересная вещь) Лена подошла ко мне и спросила: -Вить, почему мы перестали с тобой ходить во всякие культурные места? Вопрос был риторическим и я весь внутренне напрягся. -Лен, тебе мало меня? Зачем нам «окультуриваться»? Сейчас нет ничего нового. И потом времени нет. -Раньше было. Действительно, логика железная, раньше всё было. - Мы сходим. - Когда? - Очень скоро. Итак, это был первый звонок, но я его, к сожалению, пропустил. Как часто, мы не обращаем внимания на казалось бы мелочи, которые впоследствии вырастают в очень серьёзные обстоятельства. Впрочем, если даже у Маяковского «любовная лодка разбилась о быт», то чему уж удивляться мне, скромному труженику компьютера и мышки. Человек в наше время незаметен, его личность абсолютно никому не интересна, он сам, как бы превратился в мышь от компьютера, которую дёргают за хвост и заставляют совершать определённые телодвижения внешние обстоятельства. И самое главное, никому не известно, когда придёт Кот. Однажды у меня с Леной состоялся серьёзный разговор. К тому времени у нас уже случилась пара ссор по пустяковым поводам, проявились признаки её насыщенной двойной жизни, в общем, отношения стали уставать. Я же по-прежнему был на седьмом небе от счастья, ну может быть на шестом, не ниже. Я ничего не хотел замечать, был слеп и самонадеян, я слишком мало ещё повидал в жизни. -Почему ты постоянно читаешь свои книжки? Мы же из-за этого очень мало общаемся!- спросила Лена. Я действительно тогда много читал, меня заботил вопрос о бренности и смысле земной жизни, благо моя молодость и отсутствие детей позволяли думать на столь несерьёзные темы. - Извини, извини Лен, - сказал я, отрываясь от Бертрана Рассела. - В этом я конечно виноват. Кстати, что ты думаешь о нашей жизни. Что такое человек, на твой взгляд - биологическая особь вида Гомо Сапиенс или всё-таки венец творения? Почему мы тогда вечно не живём? - Сам ты особь биологическая, дурак, - Лена почему-то расплакалась и мне стало её жаль. - Ленусик, прости меня идиота, конечно я дурак, дебил просто. Я больше не буду. Ты же знаешь, что я тебя люблю больше всего на свете, ты смысл всей моей жизни, - бормотал я, глотая горькие слёзы. Жизнь неминуемо бьёт нас в самое больное место, которое потом иногда напоминает о себе тупой болью воспоминаний, которая иногда сильнее, чем боль от старческих болезней. Эта душераздирающая сцена лишь отвратила неминуемую концовку. Глава 19. Окончательное объяснение происходило на Воробьёвых Горах, во время совместной прогулки с Леной, которые стали очень редки в последний период наших романтических отношений. Я рассказывал о том, как провёл две недели у родственников на Урале. Я ездил в середине июля на пол-месяца в отпуск, и на это время вынужденно расстался с Леной, что для меня было действительно мучительно. В тот момент в стране уже нагнеталась вся эта путинская истерия, которую я ощущал практически кожей - всё это восхваление и славословие его режима, от которого меня просто воротило, но поездка к родне, это «припадание к корням» меня практически заставило забыть обо всей политике и погрузиться в этот маленький мирок северного районного города, где родились и долгое время жили мои мама и папа. Там я снова почувствовал себя человеком, а не винтиком в огромной машине экономики и общества. Пусть маленьким, но человеком, личностью. Это ощущение я и пытался передать теперь Лене, так как тогда был твёрдо уверен, что именно ощущения нужно передавать собеседнику, так как факты и комментарии к ним слишком упрощают и не передают сути события, не дают соприкосновения людей друг с другом. Теперь же мне кажется, что лучше вообще ничего не рассказывать, ведь частная жизнь других людей (хоть бы и близких к нам), нас интересует лишь до определённой степени, а уж какие-то внутренние переживания неинтересны никому тем более. Была середина мая. Всё вокруг цвело и пахло, и я позволил себе бутылку пива. Лена, как мне казалось, внимательно слушала. Неожиданно она прервала меня: - Мне кажется, что я всё это уже слышала или читала. Как будто в каком-нибудь «Досуге» или «Афише» напечатали кое-как сляпанный, восторженный рассказ «путешественника» о стране, в которую нужно срочно продать побольше путёвок туристам. - Ты меня вовсе не поняла, Лен, - обиделся я. - Я же вовсе не восторженный неофит, балагурящий о преимуществах Хургады перед Хайфой. Я хотел передать тебе само ощущение от поездки. - Ты даже не сказал, что скучал там по мне! - Как не сказал?! Я же сказал это, когда только приехал, так сказать, не отходя от кассы - пошутил я. - И шутки у тебя дурацкие. Ты должен был сказать это снова сейчас, когда рассказывал о поездке. - Я очень, очень скучал по тебе! - честно признался я. Лена как-то странно смотрела на меня, потом отвернулась и стала смотреть за реку, на белую тарелку «Лужников». Тихо что-то пробормотала, потом сказала: - Всё равно нам надо расстаться. Честно говоря, я обалдел. Вот так с бухты-барахты. Было очень неожиданно, и как-то не верилось в серьёзность сказанного. - Лен, ты шутишь? Брось, это не смешно. Мне было страшно. - Я не шучу, - с ледяным спокойствием, но чуть дрогнувшим голосом сказала эти слова моя лучшая девушка в СССР. Что-то внутри меня оборвалось. Глава 19. После этого разрыва я не замечал ничего вокруг, я абсолютно выпал из жизни. Ничего не соображал. Ни о чём не думал. Тогда после этого её ответа, я пытался что-то доказать, кричал ей, что люблю её, что не смогу без неё жить - в общем, вёл себя, как всякий нормальный человек в такой ситуации. Она не изменила себе: назвала меня психом и ушла. Как я добрался домой, что делал в этот день - я уже не помню. Я забыл о тебе, А пью потому, что я пью Никого не волнует, Та, которую люблю. Кипящая кровь Вытекает из сердца, Застывает и вновь Забываю раздеться. Кровь течёт и краснеет Это лужа, река, океан. Только солнце чернеет Высоко, там где кран. Пошлые и бездарные стихи, но я их писал, обливаясь крокодиловыми слезами. Переселился в Общагу и опустился в пучину пьянства, каждый мой день был похож на предыдущий, как будто их клонировали. С утра просыпался от головной боли, шёл к унитазу блевать, и начинал опохмеляться. Благо, что собутыльников для этого дела в Общаге всегда легко найти, и тех, кто уставал от моего алкогольного марафона, сменяли новые силы. Только старые друзья, иногда, заставая меня в трезвом состоянии, пытались вразумить: «Не убивайся ты так из-за бабы, ещё будут, она тебя не стоит» и всё, что полагается в таких случаях. Я их конечно не слушал, да и не слышал. Меня ессно выгнали с работы, но это обстоятельство меня интересовало меньше всего. Всё замкнулось на одном человеке в мире. Никакие глобальные проблемы не могли сравниться с этой. Если бы завтра началась атомная война, я бы был только рад прервать эту муку. Я даже не мог себе представить, что Ленку будет кто-то обнимать, ласкать, заниматься с ней любовью. Я ушёл в свой мир, в воспоминания того времени, когда мы были вместе. Пьяные фантазии помогали мне не замечать убожества компании, где я снова очутился. Никаких половых отношений с другими девицами я не желал, не думал о них, не представлял. Просыпаясь утром, с жутким похмельем, я плакал, сжимая подушку, и шёл бухать по новой. Сейчас я даже удивляюсь, как моё не слишком хорошее здоровьё могло выдержать такой алкогольный марафон, ведь я пил каждый день! Помню просыпаюсь в комнате 143, где жили Вова и Владик, а их соседями в «двушке» была пара каких-то пидоров (то есть гомосексуалистов). Владик тоже разделял Вовины националистические идеи, имел прозвание «комнатный фюрер» (и кучу других в том же духе), в общем вся их комната была завалена всякой нацисткой литературой, которую они любили цитировать. Так вот: я валялся на кровати, а сии товарищи рисовали зелёнкой на жопе у Бори (который тоже был пьян в хлам) нацисткий крест. Это был их прикол. Я закрыл глаза и снова заснул. В другой раз, чтобы снять половое напряжение и сексуальное томление, мы сняли шлюху. Скинулись по пятихатке и взяли на два часа одну девку, как оказалось из Подольска. Вованец и Владик хотели чтобы все трахались и находились постоянно в одной комнате, но мне это не нравилось и я настоял, чтобы они вышли из комнаты. Я получался последним её парнем и у меня былло целых 40 минут:).Было довольно прикольно. Блондинка, молодая, довольно красивая, с хорошей грудью, сосала правда плоховато, но с учётом нашего пьяного состояния и это было неплохо. Почему-то сразу у меня не встал, наверное из-за пребывания алкоголя в крови, но я применил испытанный метод - а именно, стал целовать её, обнял и потискал, то есть представил в виде нормальной девушки, что и дало требуемый результат. После завершения полового акта мы покурили, и я спросил её о личной жизни. Ну, знаете, стандартные такие вопросы - как ты дошла до жизни такой, чем раньше занималась и всё такое прочее. В итоге её рассказов оказалось, что она ко всему прочему ещё и наркоманка и "сидит" на винте. Я конечно предохранялся, но тут и мне стало немного неуютно.Спрашивать о том, как она стала наркоманкой я конено не стал и мы продолжали молчать. Исчерпанность темы повила в воздухе, как аэростат, и только стрелки немолимо отсчитывали последние минуты нашего "рандеву". Осталось пять минут, три, две... Тут она вдруг расплакалась. Это было довольно необычное поведение для девушки её профессии и я, признаться, опешил. Я вовсе не железный, и мне самому было её очень жалко. Но не плакать же вместе с ней. Я обнял её, сказал ей : " Не плачь, пожалуйста". И ещё: " У нас кончилось время". Потом я встал, оделся и вышел. Что я мог ей предложить? Если бы были деньги, я бы купил её на всю ночь, но денег не было, а была выпивка, которую мы и выдули, несмотря на протесты Вована (я пообещал ему завтра всё возместить). Вскоре она уехала, а я продолжил бухать. Только утром было какое-то мерзкое ощущение, как-будто я не сделал, чего-то важного. Но оно быстро прошло. Моё кризисное состояние продолжалось около двух недель. Всё закончилось в один день. Глава 20. В июле бывает один день, когда выпускникам Института вручают дипломы. Обычно там кроме самих выпускников присутствует множество левого народа: их друзья, знакомые, родители, студиозусы других курсов. Я к тому времени уже давно был в чудом полученном академическом отпуске (меня практически насильно заставили взять его мои друзья, самому мне было абсолютно всё равно, отчислят меня или нет за непосещение всех занятий). Приняв с утра пораньше водочки, я всё же поехал смотреть на это помпезное мероприятие. Должны были вручать дипломы моим однокурсникам, и на это стоило посмотреть. Прошёл уже месяц с момента нашего с Леной разрыва, и Солнце снова приняло свой обычный цвет, боль притупилась, но это не мешало мне пить в прежних размерах. Всё было очень красиво, вручались корочки, играл духовой оркестр, ректор лично жал руки будущим безработным. Всё-таки, с организацией праздника у нас иногда бывают удачные попадания. Я смотрел, не особо конечно приглядываясь. Солнце, помню, ещё палило немилосердно. Я увидел некоторых Институтских дебилов, им оказывается тоже вручали дипломы, то есть они закончили наш университет, удивительно! Впрочем, я тогда этому нисколько не удивился, хотя это были настоящие дебилы. Самое главное случилось в конце. Выпускали голубей - они символизировали, как нам объяснили, выпускников, которых так же выпускают в открытый мир, большую жизнь. Я смотрел на них и думал: «Вот так же и я когда-нибудь улечу в никуда. С моим здоровьем это случится уже скоро. Зачем тогда всё это? Мои любовные муки существуют только в моей голове, вокруг продолжается жизнь, а я - я стал алкоголиком». Потом раздался салют, приготовленный предусмотрительными организаторами. Вслед за фейерверком, из трубочек вылетели конфетти и длинные гирлянды, они стали опускаться на народ, всё это время какую-то песню наигрывал оркестр, по-моему «Гаудемус». В голове проносилось: « Я был слабым, я поддался своим чувствам. Бесспорно, они были прекрасны, но сейчас они умерли. Я виноват в этом, но нельзя винить только себя. Нужно жить дальше, жизнь не заканчивается в 21 год, после одной несчастной любви, какой бы сильной она ни была. Нужно жить дальше, у меня есть друзья, есть кой - какой опыт, я устроюсь на работу и забуду Лену. Нет, не забуду, буду помнить её всегда, но только как этап жизни, хороший, счастливый, но этап». Я оглянулся вокруг. В голове всё ещё шумело, но совсем не сильно. Всюду были радостные, счастливые лица. С неба падало конфетти, кто-то фотографировался на память, кто-то прямо в толпе открывал и обливался шампанским. Я подошёл к своим однокурсникам, крепко пожал руки парням, обнял девчонок, сказал, что рад за них, и жалею лишь о том, что сейчас я не с ними. Потом посмотрел в небо. Высоко в небе летел синий шар, выпущенный двумя специально отобранными «краснодипломными» выпускниками. Подумалось: «Он похож на меня. Я всегда упивался своим бессилием, своей униженностью, своим горем. Я был привязан к земле своими привычками, обязанностями и комплексами. Теперь меня отпустили и я получил такую долгожданную свободу. Главное сейчас - не отбросить этот подарок, а использовать на полную катушку. Теперь я могу владеть своими чувствами, и всё что было - прошло». Глава 21. Я сижу в Общаге у себя в комнате на кровати. Смотрю на стену напротив. Там ничего не изменилось, только появились кое-какие новые плакатики и исчезли старые. В комнате стоит та же рухлядь, но ведь вещи - дело наживное. Сейчас я снова стал учиться, устраиваюсь на работу. Спиртного больше не пью, только бутылочку пива в день, никак не могу совсем отвыкнуть. Подругу пока не нашёл, да и робость у меня какая-то появилась перед женским полом. Пройдёт, наверно, скоро. Всё-таки надо же с кем-нибудь вести половое общение. Жизнь с Леной - была первая попытка, неудачная в чём-то, в чём-то великолепная. Потом можно будет сделать новые попытки, жалко только что старое уже не вернёшь, но законы этой жизни не в нашей власти. Во многом, если не во всём в этом разрыве был виноват только я - своей тупостью, близорукостью, дуростью, если хотите. Я не обижусь. Смотрю в окно. По радио играет «Метро» Високосного Года. Вижу только поток машин. Машины притягивают внимание. Такое ощущение, как будто я что-то позабыл. Нет, показалось. Стоит ранняя осень, по воздуху летят невесомые паутинки с их обитателями-путешественниками. Деревья оделись в золото, серебро и багрянец. По утрам иногда прохладно, а днём по-прежнему жарко. Очень мягкая в этом году осень. Да, ещё я начал заниматься спортом, гоняем теперь с народом в футбол по вечерам, физкультурой занимаюсь. У меня всё хорошо. Нет, правда, хорошо. Я благодарен Общаге за то, что пережил, за людей, с которыми познакомился, за тот кусочек жизни, что она у меня забрала. Хочу лишь сказать одну вещь: Общага меняет, но не меняется. Меняешься ты сам. Кроме того, ещё одно: вся Жизнь наша в этом отношении действует подобно Общаге. Но это знают все. 
(Продолжение следует).